Звук будильника гуляет между висков и рвёт голову на части. Уже семь тридцать две. Поздно. Следовало проснуться раньше. Анри будет злиться. Снова. Бегу к нему, обнимаю и прошу прощения за опоздание. В ответ лишь сухое «не страшно». Он не в духе. Про человека сказали бы «не выспался, с кем не бывает», только вот Анри не спит. Никогда. Андроидам не нужны сон, еда и прочие человеческие слабости. Они совершенны. Они лучше, чем мы и достойнее любого из моих знакомых. Анри велел оставаться дома. На улицу теперь опасно выходить...

— На белом-белом листе белой-белой книги в жёлтой обложке жили-были... — Что ты детей морочишь, 17? Мы и так все тут живём! — Ой, 29, ты такая категоричная, будто после = всю жизнь стоишь! Не нравится – не слушай, а врать не мешай. Всё равно не докажешь! — Ну да, это же не теорема. Пойду я с прямыми трапецию замучу, пока ты гуманитарщину разводишь... 17 побледнел так, что почти слился с листом. Хвостик на его единичке встал дыбом, а верх семёрки затрепетал. — Ластик тебя побери, женщина! Не произноси в моём присутствии таких слов...

Светлана Николаевна прижалась лбом к холодному оконному стеклу с прилипшим жёлтым кленовым листом. Говорят, что от этого проходит головная боль. За окном смешно перепрыгивая через лужи, бежал сосед с клетчаткой хозяйственной сумкой. В углу на подоконнике лежала забытая мужем связка ключей. "Растяпа, мало того, что проспал, так ещё и ключи забыл!" — почему-то раздраженно подумала она. За спиной громко и тревожно прозвенел дверной звонок, сердце испуганно дернулось. "Ну конечно, ключей - то нет!"...

Как, вы ещё не слышали, что Соломон Рафаилович имел ездить в отпуск? Да, и не один, а со своей супругой Сарочкой Ханановной, чтоб они мне были все здоровы. Таки он выбил себе заслуженный отдых в середине лета. И до куда вы думаете они отправились? До Арабских Эмиратов? Нет. Не хватало ещё, чтобы там разгорелся арабо-израильский конфликт, потому что эта женщина может запросто сделать любому арабу больную голову. Я дико подозреваю, что Соломон с удовольствием отдохнул бы и без второй драгоценной половины, но тогда бы ему захотелось там остаться навсегда...