Галина Юзефович

(неровный почерк) Эта мало высокохудожественная фотография - мой способ сказать спасибо тем, кто специально пришёл на "Нон-фикшн", чтобы увидеть меня. Тем, кто меня обнимал. Кто дарил вкусное и красивое. Кто бежал через всю ярмарку, чтобы просто поздороваться. Тем, кто улыбался, проходя мимо. Тем, кто со мной фотографировался и хотел поговорить о прочитанном. Тем, кто приносил на подпись книги, купленные по моим рекомендациям. Тем, кто говорил, что скучает по "Вечернему Урганту", "Книжному базару" и рубрике в "Медузе". Честное слово, я даже не смела надеяться, что вас будет столько. Мне теперь на " Нон-фикшн " нельзя не то, что выступать, но даже сильно отсвечивать. И знаете что? Да и пожалуйста. Главное слово уходящего года - "вместе". Сегодня мы просто побыли вместе. Главная цитата - из Эклог, omnia vincit amor. Спасибо, любимые - сегодня любви было много.

Украла у дружочков из "Страдариума" немножко красоты - AI рисует сцены из "Властелина Колец" в византийском стиле. Мне кажется, прекраснее мы сегодня уже ничего не увидим.

Наверняка об этом сто раз все уже писали, но я поняла как-то только сейчас. Готовлюсь к лекции про искусственный интеллект в литературе, и ясно вижу, что человеческое отношение к AI зеркалит отношение колонизаторов к колонизируемым (ну, и вообще всех угнетателей к угнетаемым). Все этапы прослеживаются - сначала "сотворение из праха" (ну, или, если угодно, "открытие"), потом "порабощение и эксплуатация", потом, на волне общей гуманизации, "очеловечивание" (они почти как люди и достойны сострадания), идущее, конечно же, об руку с "презрением" (они не такие классные и аутентичные люди, как мы). А в самом конце - или, вернее, с самого начала, просто проступая все более явственно - угрызения совести и страх. Человек боится искусственного интеллекта по той же причине, по которой колонизатор боится жителя колоний, а условный капиталист эпохи первоначального накопления капитала боится пролетария - первые знают, что обращались со вторыми плохо (ну, или недостаточно хорошо), и что вторые тоже в курсе. И ждут своего часа. В литературе это все, конечно, особенно забавно, потому что пока одни писатели рефлексируют свои страхи перед AI, другие вовсю посредством этого же самого AI пишут свои романы. Возможно, в том числе об их чувствах к AI.

Все платформы самопубликации, как известно, предлагают очень жесткую жанровую "сетку", которой авторы должны соответствовать, если хотят продаваться. Так вот, сегодня я узнала, что у Amazon Kindle Direct есть такие поджанры как “paranormal cozy mystery”, “mermaid young adult fantasy” и “time-travel romance". При этом первая и третья категории имеют еще и внутреннее членение - в первой насчитывается шесть поджанров, а в третьей так и целых восемь. И только русалки, кажется, едины и неделимы. Как говорит мой сын, the more you know.

Читаю программу ярмарки "Нон-фикшн". Честно сказать, списки новинок выглядят более впечатляюще, чем список событий. Оно, впрочем, и неудивительно - как я уже многократно говорила, начальство книг не читает, поэтому цензурирует не книги, а людей и институции. Впрочем, даже в таком варианте с зияющими дырами на месте определенных имен и названий издательств, есть что (и кого) послушать. Любопытная программа у издательства "Дом историй" (на их презентацию книг русских авторов в воскресенье постараюсь заглянуть, если на входе не выгонят - кажется, что-то такое обещали, но это не точно). Обязательно, как мне кажется, стоит послушать Анну Умку Герасимову. Многообещающая дискуссия про новенького норвежского нобелиата Юна Фоссе под руководством переводчика Ольги Дробот. Традиционно очень крутые мероприятия у детских издателей - там прямо хоть на все ходи, особо отмечу юбилейную программу "Самоката". Презентация книги историка Андрея Ганина - эту, про кадры Генерального штаба в период гражданской войны, не читала, но читала "Измену командармов", и она огонь (нет, даже ОГОНЬ). Разговор про аудиокниги с участием Натальи Ломыкиной и коллег из студии "Вимбо". Как всегда, интересные разговоры у "Редакции Елены Шубиной", "Нового литературного обозрения" и "Альпины" во всех трех ее инкарнациях. Короче, пустовато, но не пустыня. Дежурно возникающие вопросы "можно ли выступать там, где через стенку от тебя выступают X, Y и Z" (о, они там в этот раз прямо ВЫСТУПАЮТ), а также, шире, "можно ли вообще выступать, когда" оставлю за скобками. Да, от этих вопросов никуда не деться. Нет, у меня нет на них правильного ответа - да даже такого, который бы устроил меня саму, тоже нет. Ну, и за неимением собственного списка новинок к ярмарке, вывешу титанический труд Максима Мамлыги для "Правил жизни". Это первая часть - есть еще и вторая, найдете там дальше по ссылочкам.

Это будет покаянный пост. Готовясь ко вчерашней лекции в "Страдариуме" про "Путешествие в Элевсин" Виктора Пелевина, перечитала его с лупой и нашла в нем столько поводов для любви, что изначальная моя оценка не то, чтобы рассыпалась, но немного сместилась, и в фокус попало другое. Не отсутствие злободневности и заостренности (которые в первый момент не могут не разочаровывать), но негромкие, тщательно упакованные в шуршащую подарочную бумагу шутки - не столько смешные, сколько тонкие. Изящные отсылки к своим и чужим прежним текстам. Какая-то вполне искренняя теплая любовь к Древнему Риму и понимание его, далеко выходящее за рамки околошкольного лубка. И главное, все то же, что и в прошлогоднем "КГБТ+", искреннее, немного неловкое, но от этого особенно трогательное желание поддержать своего читателя в годину невзгод. И хотя метод утешения посредством осознания извечной цикличности всего происходящего подходит не всем - много ли радости знать, что до тебя по тем же граблям пробежали миллионы, но сама авторская интенция выглядит удивительно человечно. А еще в романе, как всегда, много музыки. Когда-то сто лет назад первое издание "Священной книги оборотня" вышло с приложенным компакт-диском - своего рода плейлистом к роману. В "Путешествии" тоже есть скрытый плейлист - я его более-менее дешифровала к лекции, буду выкладывать сюда потихоньку. Ну, например, вот - эту песню напевает император Порфирий, и она будит сильные и сложные чувства в душе бывшего гладиатора Маркуса-Мардука, вырвавшегося с арены, но, кажется, не многое на этом выигравшего.

Пишут, что умер Павел Марек Хюлле - польский писатель, журналист и общественный деятель. Так вышло, что я начала читать Гюнтера Грасса довольно поздно. Поэтому место, отведенное под такого типа литературу в моем сердце, занял "Вайзер Давидек" Хюлле - роман абсолютно грассовский по духу, но при этом еще и очень польский, что для меня, полонофила с почти полувековым стажем, всегда важно. Ничего больше у автора не читала, но вот этот роман - моя большая и долгая любовь. Очень жаль, что Хюлле умер.

Объявили лауреатов премии "Вавилонская рыбка", вручающейся за лучший перевод научно-фантастического произведения. Я болела за "Иерусалим" Алана Мура в переводе Сергея Карпова - не потому, чтобы полюбила этот невозможный 1200-страничный роман (не знаю, кому удается его любить), а потому, что это по-настоящему великий переводческий подвиг. Ну, или за "Миазмы" Флавиуса Арделяна в переводе Натальи Осояну (не столько потому, что, опять же, так полюбила "Миазмы", сколько потому, что любой перевод с румынского в наше время - ну, вы понимаете). Никто из моих фаворитов, увы, не победил, но - и вот это очень хорошая новость! - лауреатом стал отличный, умный и увлекательный роман Роджера Леви "Платформа" в переводе Романа Демидова. Так что в любом случае ура - и поздравления всем причастным.

Ну, и цитаточка из "Путешествия в Элевсин": "Дело в том, что прошлое, отзвенев и отгремев, не исчезло совсем. Оно еще живет – в нас самих и в каком-то тайном слое нашего многомерного мира. Вечна и бессмертна каждая секунда, каждый шорох ветра, каждое касание пальцев, каждая зыбкая тень".

Век читай книжки - век находи в них что-то новое. Недавно на курсе "Осознанное чтение" в CWS читали и подробно анализировали "Риф" Алексея Поляринова. И вот моя блистательная собеседница Екатерина М. решила прогуглить, то, что мне бы прогуглить просто в голову не пришло. Как помнят читавшие этот роман, важным сюжетным элементом в нем является маленькая памятная табличка на центральной площади города Сулим. На табличке этой выгравированы имена людей, погибших во время расстрела рабочей демонстрации в 1962 году, а впоследствии прочно забытых собственными земляками. Я была уверена, что это просто случайный набор имен, но Екатерина восстановила, что все эти имена, отчества и фамилии автор заимствовал с сайта "Бессмертный барак" - так звали людей, репрессированных в конце 1930-х годов. Так что, выходит, "Риф" - это еще и немножко "Возвращение имен". Вот это, я понимаю, действительно осознанное чтение.

Я как тот еврей, который читает антисемитские газеты, чтобы узнать, какие евреи могущественные и богатые. Почитаешь каких-то условных представителей z-культуры (сейчас все условные, потому что граница уже и сегодня размыта, а дальше только сильней будет размываться), жалующихся на то, что СВО буквально началась напрасно, потому что вся власть в культуре по-прежнему в руках "либералов" (тоже условных), и думаешь - а ничего, ино еще побредем. Надо ли при этом говорить, что "либералы"-то как раз убеждены, что всем теперь заправляют товарищи из z-лагеря, а нам, бедным, места нет - и жалуются схожим образом и с теми же примерно элементами гордыни ("нас гонят потому, что мы хорошие"). Надо сказать, и у "них", и у "нас" есть некоторые основания для жалоб. Что называется, спросите меня, чего мне теперь на родине нельзя - список будет длинный. Иногда, простите, мне кажется, что пора объединяться.

Когда три дня назад меня убеждали, что интервью Ксении Собчак с Захаром Прилепиным проплачено, я спорила и не соглашалась (кто ж захочет за деньги себя такого миру показывать). Сегодня, посмотрев выпуск, посвященный новой книге Виктора Пелевина, пожалуй, признаю правоту моих оппонентов. Представители двух эксклюзивных дистрибьюторов "Путешествия в Элевсин", "Букмейта" и "ЛитРеса" в одной студии, горячо спорят, величайший Пелевин писатель или просто великий, а ведущая осеняет их улыбками - ну надо же, как совпало, чудеса просто. Кто бы мог подумать. Этот пост - ни в коем случае не упрек коллегам. Чем больше площадок, на которых обсуждаются книги, тем лучше, "Путешествие в Элевсин" (хотя это не любимая моя книга у любимого автора) в любом случае заслуживает вдумчивого разговора, а Юрия Сапрыкина я готова слушать, даже если он будет зачитывать вслух упаковку от гречки. Но никто меня не убедит в том, что граница между "нативкой" и "редакционным контентом" больше не существует. Ну, и некоторые иллюзии относительно создаваемого Ксенией Анатольевной контента и его эээ... объективности развеялись даже у меня. Видит бог, я очень долго держалась.