Поэт в Маджентовом Халате

Почему тебя нет в таблетках, В растворяющемся аспирине, В порошке и в настойках крепких, В каплях, в капсулах, в витамине? Или хоть пищевою добавкой, Мне на завтрак, обед и ужин, Пусть пришлют самой быстрой доставкой, По причине, что очень нужно. В стимуляторах и снотворном, Чтобы действовало мгновенно, Пусть назначат амбулаторно, И прокапают внутривенно...

Сохрани меня в этом вечере, Я приду к тебе тонким месяцем, Как звезда, что с Пути Млечного, На созвездии у Медведицы. Сохрани, как сирень душистую, Что цветёт по весне мгновением, Словно слезы росы чистые, Как слепое солнца затмение. Сохрани меня под сорочкою, В кожу вросшими адулярами, По волнам босой лунною строчкою, Как сияния свет полярного...

И август луч последний обронил, В обломках пляшущего света, И может не было бы лета, В разводах выцветших чернил: До цвета сока красной клюквы, Впитавшихся в бумажный грунт, И проданных за тройский фунт; И робкий контур каждой буквы,...

Я желаю тебе чуть больше меня, меня немного прошлой и больше новой, желаю тебе моих приближающихся шагов, больше моих улыбок, больше моего голоса и мелодичного смеха; желаю тебе тёплой погоды в душе, нежного настроения, чаще заходить в гости к моим уютным мыслям; желаю джазовых вечеров и ардекошной романтики по утрам, дымящегося кофе в чашках, поцелуев со вкусом малины и объятий с запахом амбры; желаю тебе вкуса свободы и желанной привязанности в одном бокале, чувства искренности и доброты, приятного волнения и заботы...

Оставь за бортом все свои тревоги, И поспеши скорей в мои объятья, Попутный ветер рад нашей дороге, И нет, мой Друг, на свете больше счастья. Прижми ко мне усталые ладони, В них линии длиннее расплывутся, И если я тебе не посторонний, С моими обязательно сплетутся. И если я тебе не навязался, И если я тебе не просто встречный, Послышался, а может показался, Как скрип, как стук, как сон, как шёпот вечный...

Мы смотрим с тобой в одно и тоже небо, у нас на двоих одно солнце и луна, одни звёзды, и каждый вечер укрываясь в тени сумеречного занавеса, я с трепетным вниманием приглядываюсь к каждой. С твоим появлением их стало больше и с каждым днём сияние их светлее. О, как-же беспощаден ты, Любовь Моя, утверждая, что я по тебе совсем не скучаю, что мне не горько оттого, что не имею возможности пожелать тебе доброго дня, что не измучивает меня чувство нескончаемой тоски, потому что не могу разделить с тобой даже короткой беседы...

" С чего начинается Родина? С картинки в твоём букваре" Любой советский гражданин чётко знал, что родина может начинаться только с картинки в его букваре: ни с тех самых добряков, которые изо всех сил тянут баржу к берегу Волги, легендарно запечатлённых на картине неподражаемого Репина; ни с масленичных блинов, дымящихся на блюдце, на жестяном подносе, расписанном знаменитыми жостовскими мастерами; ни даже с наконечников копий и стрел найденных где-то на территории Поволжья, что в тайне по ночам несут свой караул в государственном историческом музее...

А есть ли ваши письма, с карающей тоской, Что ходят с белой пристани невидимой строкой, Как лодки без маршрута и время им не важно, Без адреса, без марки, как самолёт бумажный? А есть ли ваши письма, что томно тлеют в трубке, Как шорох по паркету немой парчовой юбки, Что скроена в салонах у модников...

По стёклам сумрак мажется, Но вам не ведом страх. Я ближе, чем вам кажется, Я стрелка на часах. Хоть вы не замечаете, Ваш пульс ко мне привык, А на руках, вы знаете, Особенный язык. С другими диалектами, Уютный и родной, Он скрыт за километрами, Знаком лишь мне одной. Остановить? Пускай бежит, Ход времени, он вечный, И может быть не выдержит, Мой механизм сердечный. И...

Мои губы шептали молитвы под длинной вуалью, На страницы забытых, неизданных тайн псалтыря: - Я вам лягу на стены душистой, медовой эмалью, Только я вас прошу, хоть немного любите меня. - Прикоснитесь ко мне вековой андалузскою скрипкой, Пусть она гладит душу мне мягко струною звеня, - Я проникну в ваш сон самой доброй и нежной улыбкой, Только я вас прошу, хоть немного любите меня. - Позовите меня тихой нотой, весенней...

Я хочу сказать тебе столько слов, Столько, сколько небо не намолчит, Ласковей и мягче весенних снов, Тех, что заблудились в слепой ночи. И среди привычной нам суеты, Поплотнее шарф тебе завязать, Чтоб ни капельки твоей доброты, За грудною клеткой не расплескать. Заскрипит печаль - ледяная грусть, Сшитая терновником и крестом, Подари скорей мне её, и пусть Будет нам легко под одним зонтом...

Песок ещё холодный до восхода,​   И если ты гуляешь босиком,​   Он жалит резко, как иголка,​   Что к горлу подобралась мелким швом.​ ​ ​   Словно талые льдинки-нейротрансмиттеры,​   Мгновенно тают неживой водой,​   И растекаются по венам промокшим порохом,​   И пустотой.​ ​   Подобраться бы к воде поближе - по щиколотку,​   Чтоб поискать кусочки перламутра,​   Но волны прошипят с ухмылкой дикою,​   И после наступает утро.​  ​   С жасминовым крылом, с морозной свежестью,​   И запах приторнее с каждым...