Рассказы-трехминутки

Прошло семь месяцев. Матвей часто вспоминал Аю: ее серые, будто со льдинками, глаза, мягкие пальцы в своей шевелюре по утрам, и то, как она танцевала с туркой в его рубашке, болтающейся на тоненькой фигурке... Но это не мешало ему спать с женщинами всех возрастов и габаритов. - Стыда у тебя нет, сынок, - говорила мать, - еще постель Аюшина теплая, а ты уже кувыркаешься с девахами! Егорка не должен этого видеть! - Мам, ну не виноват я! Айка сама набралась в тот вечер. Она с одного фужера вдрызг, ты же знаешь, - закатывал глаза Матвей и тряс кудрявым чубом, будто хотел вытряхнуть воспоминания...

Матвей снова всматривался в зеркало: все-таки не достригла Алена в этот раз виски! Ему два дня назад исполнилось тридцать три - рельефный, эффектный, смешливые карие глаза, которыми грезили немало красоток Петербурга! Да он и сам не прочь заночевать у любвеобильных подружек. Улыбка скользнула по губам, когда он вспомнил нежную Лили. - Матвей, ты зеркало до дыр проглядишь, - засмеялась Ая, и поцеловала мужа в черные кудри, - нас Блиновские заждались! - Дорогой друг, ты же знаешь, нам там всегда рады...

"Опять вышивать"! - Агриппина взяла пяльцы, сморщила конопатый носик и свела к переносице глаза. Хорошо, что мама не видела, а то опять пришлось бы в наказание заветы святого Густаво читать. Агриппина жила в семье Габриэллы и Луиджи уже семь лет. Они удочерили ее после того, как русская мать девочки сбежала с гондольером в Рим. Девочка росла в Вероне с пяти лет, она любила солнце Италии и лазанью. Но жить в этой благочестивой семье ей было тесно - как еноту в клетке с сонными пандами! Папа Луиджи играл на органе в соборе, а Габриэла торговала сувенирами на площади Пьяцца...

- Агафон! Агафо-о-ончик! - Агриппина Климовна вертела головой в надежде увидеть сына на огороде, но зря. Она собирала гусениц с капусты, а сынка попросила принести воды. "Беда луковая, а не сын", - бурча себе под нос, она шла в летнюю кухню. Солнце жгло по-зверски, пот прокладывал дорожки из-под платка Агриппины по щекам. Агафону двенадцать, и его переходный возраст уже доконал мать. Муж Поликарп сбежал с гимнасткой из цирка, который был проездом в их портовом городке, поэтому воспитанием отпрыска она занималась одна...

Агафон еще раз пролистал альбом. Погладил каждую страничку, улыбнулся и положил в портфель. С альбомом он не расставался. В нем вся его жизнь: ночи без сна и память о фееричных девушках, на которых он с детства глазел, листая в журналы. И болел ими! Разве мог тогда рыжеволосый мальчик с оттопыренными ушами, знать, что он добудет частицу каждой из них? Сейчас Агафон по-прежнему был рыжий и худенький, но ему уже двадцать пять. И мечта сбылась! Теперь вечерами парень с благоговением открывал заветные странички и любовался сокровищами...

Даша ощутила, как забулькала кровь в венах. Макс танцевал с худощавой блондинкой: у девушки был острый, как у сороки, нос и длиннющие руки, которыми она притянула к силиконовой груди ее, Дашиного, парня! Они были на дискотеке. Пришли сюда вчетвером, отметить устройство Даши на работу в крутую авиакомпанию. Вера с Олегом сидели в баре с пивком, а ее зачем-то вынесло к танцполу: Макс потопал курить и исчез. "Норм перекур, а чего", - устало подумала Даша. "Задрал, малолетка, и на фига я вообще связалась с этими памперсами?" Парень был на десять лет моложе...

"Ну какие же они милахи, эти пухляши! И смешные. Взять бы на ручки да пощипать," - я улыбаюсь забавному пацану в кепке с цыплятами, проезжающему мимо меня на коляске. Наверно, во мне проснулся инстинкт мамашки, юхху! Это началось в двадцать пять, а сейчас мне уже тридцать. Перед глазами распухшая, как тесто на опаре, медицинская карточка, а надежды на материнство почти не осталось. Врач моя говорит, что со мной все сложно. Была б одна причина - она бы ее решила, кандидат наук все-таки, и стольким...

Кэт задрала голову к небу: "Юхху, сколько звезд рассыпано! Сегодня зеркальная дата - 02.02.20. Что бы такое загадать?" Она ждала автобус на остановке. От порывов ветра помпон на шапке вихлялся туда-сюда. Рядом остановился парень с фигурой атлета, соединил ладони ковшиком, чтобы закурить, и пошагал дальше. "Желание должно быть материальным, - прочла Кэт в инсте. - хм, но как же не хватает калорий любви!" Она вспомнила вкусные, словно пахлава, губы Тимура, своего бывшего. Наслаждение... И тут сквозь...

Семилетняя Агния подскочила на кроватке: кругом густая ночь. Опять этот жуткий сон! Красная кнопка, на которую жмет палец злого дядьки...звук сирены, и она вместе со всеми мчится в бомбоубежище. Девочка вытерла пухлой ладошкой слезы. "А вдруг мы с мамочкой потеряемся, когда американцы скинут бомбу?" - от этой мысли в горле Агнии как будто вырос хомяк. Она быстро задышала, сжалась в комочек и обхватила руками коленки. Про кнопку кто-то пустил слух в школе, и девочка плакала каждый раз, когда вспоминала о ней...

"Как такое могло случиться, почему он?" - этот вопрос долбит мой мозг. Я сижу у кровати и держу его руку. Она еще теплая, но Вальтера уже нет, он умер. Врачи не понимали, в чем дело - анализы хорошие, но ему все хуже и хуже. Что это за звук? Как будто кто-то поднимается по лестнице, легкий скрип... Мы живем в особняке вдали от Лондона, на улице мрачные дожди. Я прислушалась. Наверное, это нервы - тишина... Мой Вальтер старше меня, но в нем было столько сил, да он мог пережить всю родню! Я сижу в каком-то отупении...

ДЕЛОВОЕ ПИСЬМО. Главреду журнала "ГАГА-БУМ" Перепонкиной Венере. От Степушкина Диего Виссарионовича, 1970 г.р. 05.09.2019г. ОБО МНЕ: Буэнос Диас, сеньорита Венера! Я - лучший матадор из Севильи. Мой отец, Виссарион Иосифович, работал ветеринаром, а мать, Перла Санчес, жарила чурросы в пекарне. Я рос пухлым мальчиком, ведь после этого десерта прет во все стороны, а его в нашем доме ели в безостановочном ритме. Чурросов не было только на потолке! Я находил их в школьном портфеле, даже туда заботливая мадре успевала закинуть пару килограмм...

О господи, опять этот голос. Его голос! И почему снова мурашки по ногам? Артем позвонил, и она сама не поняла, как сказала "да". "Алиса, включай голову, фейерверка не будет", - пронеслось у нее бегущей строкой. Но мозг Алисы в спячке. Как и восемь лет назад, когда она впервые пошла на свидание с импозантным Артемом, зная, что он женат. Потом были горки. Сладкие встречи, ругань, вместе навсегда - и по новой. За эти восемь лет Алиса успела сходить замуж, а он развестись и заново жениться. Мужу она не изменяла...