Ежегодно в конце лета тысячи детей из оленеводческих кочевий доставляют в школы на вертолетах. К родителям они возвращаются только летом. Более полувека ценой среднего и тем более высшего образования для северных народов были разлука с близкими и отрыв от традиционного уклада жизни.
Попытки адаптировать традиционную образовательную систему для условий жизни кочевников-оленеводов и вместо одной, безальтернативной, формы обучения предложить разные, предпринимаются в России последние несколько десятилетий. А 10 лет назад курс на освоение Русской Арктики, взятый на самом высоком уровне государственного управления, вызвал новый интерес к проблемам коренных малых народов. Развитие новых форм «кочевого образования» для местных властей стало вопросом престижа.
Мы расскажем о том, как местные власти и международные организации пытаются решить эту проблему в наши дни.
Интернаты
Занятия в школе-интернате «Арктика». Источник фото
Впервые школьное образование пришло к ненцам, якутам, эвенкам и другим народам Севера, Сибири и Дальнего Востока в двадцатые годы – в виде школ-интернатов. Поначалу семьи отдавали детей учиться только по желанию, добровольно. Затем образование стало обязательным, и те, кто не хотел отпускать свое чадо в школу, просто прятали их – в то время это было несложно. Но в послевоенное время даже с самыми отдаленными кочевьями наладилась связь, а еще появились вертолеты, снегоходы и вездеходы.
И сейчас основными местами обучения детей на Севере остаются интернаты, где дети из числа малых коренных народов живут с сентября по май. Домой ученики уезжают на лето, и то, если представляется возможность. К началу осени тысячи школьников доставляют из тундры на вертолетах, реже на вездеходах или по воде. Для чиновников организовать такую кампанию по сбору детей – отдельная непростая задача, к первому сентября справляются не везде.
В интернате школьники не сразу приступают к обычной программе. На первом этапе, в нулевом классе, шестилетние ученики должны адаптироваться к новым бытовым условиям, привыкнуть к дисциплине и распорядку дня. Педагоги отмечают: делать что-то в отведенное время, а не когда и сколько хочется, для детей, выросших в оленеводческих стойбищах, поначалу всегда бывает сложно. А для кого-то диковинкой оказывались даже обычные фломастеры, пластилин и цветная бумага.
Важный этап подготовки – обучение чтению на русском, неродном, языке. Языки коренных народов в школах тоже преподают, но не везде. Например, в минувшем учебном году в ЯНАО их изучали только 58 % школьников из числа коренных народов (то есть 5,7 тысяч человек), хотя их число год от года увеличивается. 169 человек пожелали сдать по родным языку и литературе экзамен – такая возможность появилась всего шесть лет назад.
Учась в школе-интернате, дети и подростки на протяжении нескольких лет проводят большую часть времени вдали от семьи и привычных условий. Но по окончании школы, а то и раньше, они возвращается к родителям в тундру, и адаптироваться приходится уже к домашней жизни. Недаром этнографы называют систему интернатов злом, разрушающим традиционную культуру. Родители с ними согласны, и даже сегодня полное среднее образование получают далеко не все дети.
Домой или в вуз по окончании школы
Выпускники Института народов Севера в Санкт-Петербурге. Источник фото
Те, кто школу все-таки заканчивает, могут продолжить учебу, пользуясь льготами для представителей малых коренных народов Севера − в некоторых региональных вузах предусмотрен целевой набор. Можно рассчитывать и на финансовую помощь: пособия, компенсацию оплаты общежития и т. д., список и размер льгот в вузах варьируется.
Однако получение образования, которое никогда не будет востребовано в стойбищах, для молодых ненцев и якутов означает окончательный разрыв с традициями. И наоборот, вернувшись в чум из-за школьной парты, трудно найти применение своим знаниям и тем более сохранить мотивацию учиться дальше.
Исключение – Институт народов Севера в Санкт-Петербурге, одно из подразделений РГПУ. В нем готовят педагогов для 30 коренных народов, занимаются изучением их традиционного быта, культуры и языков, а среди сотрудников и студентов немало самих представителей этих народов. Однако в масштабе всей страны одного такого вуза явно недостаточно.
Кочевое образование: детский сад
Кочевой детский сад на Ямале. Источнк фото
В начале 2010-х в стойбищах оленеводов стали открываться первые кочевые детские сады. Кочевыми они называются неофициально и не совсем точно, фактически это сезонные стационарные дошкольные группы кратковременного пребывания, действующие в местах кочевий. Занятия в них проходят в специальных чумах, оборудованных мебелью, техникой, библиотечками и всем, что можно увидеть в обычном детском саду, включая игровую площадку на улице.
Занятия в кочевой группе позволяют детям при поступлении в интернат миновать нулевой класс и успешнее адаптироваться к новой жизни. На Ямале некоторое время назад нулевые классы в интернатах удалось закрыть – теперь педагоги работают с дошкольниками только в семьях и бригадах. А еще в регионе уже два года проводится акция «Готовимся к школе»: для детей открываются летние центры кочевого образования. Кроме воспитателей с детьми в них также занимаются старшеклассники, прошедшие специальную подготовку. Каждый год в помощи педагогов только в этом регионе нуждаются несколько сотен будущих первоклассников.
Но есть и буквально кочевые формы дошкольного образования, когда педагог сопровождает семью или бригаду оленеводов во время обычных перемещений. В конце 1980-х воспитателями для детей в кочевых бригадах стали оформлять женщин с педагогическим образованием, часто из числа членов бригады. Они должны были готовить дошкольников к интернату. Также к работе с детьми в своих собственных семьях и бригадах привлекали старшеклассников – для них это была своего рода педагогическая практика.
Кочевая школа
Занятия в кочевой школе в деревне Харампур (ЯНАО). Источник фото
Первые кочевые школы открывали на Севере еще сто лет назад, в двадцатые – тридцатые годы, не только для детей, но и для взрослых, в подавляющем большинстве неграмотных. Но проработали эти школы недолго. В наше время к попыткам возродить такую форму обучения подключилась ЮНЕСКО (проект «Развитие кочевых школ в Республике Саха (Якутия)»).
Количество кочевых школ растет, кочевое образование становится трендом, но есть и проблемы. Их круг предсказуем: не хватает педагогов, готовых отправиться в стойбища; не хватает средств; есть сложности с правовым статусом. А главное – вызывает сомнения эффективность такого обучения. В этом смысле кочевое образование напоминает семейное: несмотря на помощь педагогов, от самих учеников и родителей требуется больше усилий и самодисциплины, чем в обычной школе и тем более в интернате.
Настороженно к кочевым школам относятся и сами оленеводы: если семья планирует дать ребенку хорошее образование, то интернат кажется более надежным, проверенным вариантом, а если нет – заканчивать школу, по мнению взрослых, вообще не обязательно: знаний и навыков, которые ценятся в тундре, в школе не получить.
Кочевой университет
В университете Nord (Норвегия) дистанционно обучаются оленеводы. Источник фото
Кочевой университет – это проект международного Арктического совета. Кроме России в его реализации участвуют еще четыре страны: Швеция, Шотландия, Норвегия и Финляндия. В этом году в рамках проекта почти 30 якутских оленеводов приступили к изучению сокращенной бакалаврской программы на базе норвежского университета Норд. Обучение будет по большей части дистанционным и для самих оленеводов бесплатным. Знания в области предпринимательства, современных технологий и традиционного для северных народов питания выпускники затем смогут применить на практике, в привычной для себя сфере.
Предполагается, что это и подобные начинания помогут северным народам учиться, не порывая с традиционным укладом, и развивать свое хозяйство, не разрушая его. А если систему дистанционного обучения молодых оленеводов удастся наладить, она даст много новых возможностей.
Оригинальная статья размещена здесь.
Чтобы быть в курсе последних новостей из мира образования, подписывайтесь на наш Telegram-канал.