Мы поговорили с Марией Агуреевой, художницей и победительницей премии Ruinart Art Patronat, которая представит свои перформансы в течение работы всей ярмарки. Материал подготовлен совместно с галереей Anna Nova и журналом Booklet.
Маша, расскажи, пожалуйста, как давно ты находишься в Лос-Анджелесе? Как ты выбрала его и как вообще художнику можно переехать в другой город и претендовать на постоянное местожительство?
В Лос-Анджелесе я уже год. Я получила О1 визу в Берлине и уже через 10 часов после получения я летела в Лос-Анджелес, где меня ждали в резиденции. Для Америки путь через O1 мне кажется самым простым, я знаю, что в Европе тоже есть что-то подобное. Это лишь кажется сложным, но когда начинаешь искать пути, все как-то решается, это же всегда процесс вопросов и ответов, задаешься вопросом и ответ как-то приходит.
Как повлияла на тебя Калифорния с точки зрения твоей практики, твоей работы?
Это колоссальные изменения, на самом деле. Город полностью окружен естественными заповедниками и национальными парками. Лос-Анджелес как будто находится в природной изоляции, но в то же время является живым, активным и современным, в этом плане это фантастическое место.
Я начала использовать много природных материалов, которые раньше не включала в свою практику, это дерево, кора, различные камни, кожа, пчелиный воск. Многие уже неживые материалы я собираю в заповедниках.
Один раз я собирала обгоревшие куски древесины после пожаров в Малибу, и ко мне подъехал охранник заповедника и предложила помощь, на территорию парка нельзя было въезжать на машине, а я насобирала так много, что еле тащила все это и она подвезла меня на своей машине до стоянки и даже поблагодарила за помощь в очистке территории. Я ей рассказала зачем я собираю, и она так прониклась, что дала свой номер телефона, сказала что если нужна будет помощь в следующий раз, то она с удовольствием поможет.
Мне кажется, такой контраст, когда ты живешь в современном городе, выезжаешь и всего через пару часов видишь вот это — это не может не повлиять на твое мышление.
Ракурс тем, с которыми я работаю, изменился, сейчас я смотрю на человека в среде, на его место в природе. До этого я никогда не работала с корой и деревом, а недавно я ездила в уникальное место — Sequoia National Forest — это огромный лес, в нем есть деревья, которым три с половиной тысячи лет и они уникальных размеров — более 110 метров в высоту, это самые большие деревья в мире!
На одной из работ — настоящий кусок секвойи (red wood), этот кусок прямо из середины ствола дерева, и тут можно увидеть годичные кольца, это было очень старое дерево. Я нашла его на земле в лесу, и я бы точно не нашла такое в Москве. В других работах я использовала кору сосны из того же леса. Я никак не изменяю найденые экземпляры, для меня важно, что этот материал со своей историей, в нем чувствуется время. И в комбинации с пластиком он становится более значимым, «живым». Это своего рода сад будущего, если человек не изменит свое отношение к природе.
Сейчас я работаю с деревом из заповедников, которые сильно пострадали из-за ежегодных пожаров. Это обгоревшие куски древесины. Все парки тщательно охраняют, но невозможно все контролировать, лесные пожары, которые возникают из-за изменения климата, порой полностью выжигают все живое. Ореол этих пожаров с каждым годом растет. В этом году выгорел район Малибу. Пожары никогда не подходили так близко к жилым районам, было уничтожено много домов, погибли люди.
Начинаешь замечать такие природные изменения, только когда они касаются тебя.
Я думаю, люди начали задумываться об этом слишком поздно, когда это напрямую стало касаться их. Уже невозможно закрывать глаза, на то что происходит с экологией сейчас. Пластиковый остров в океане, реки из мусора и пластика в Гватемале, микропластик в воде и в рыбе, которую мы едим, теперь это часть нашей реальности. В моих работах пластик как раз и является метафорой поглощения, который подавляет природный материал.
И твои последние работы показывают эту идею столкновения природных материалов и синтетических.
Мне интересен этот баланс хрупкой природы и синтетического, инородного. Человеческая природа разрушительна, чрезмерное потребление — часть нашей сущности. Мне бы хотелось думать, что мы можем измениться, но в этом отношении у меня пессимистические настроения. Некоторые люди во всем мире начали думать о разумном потреблении, но это единицы, система должна быть перестроена и тогда сознание людей начнет меняться.
Расскажи про свой перформанс, который мы увидим в сентябре на ярмарке. Очень здорово, что ты будешь представлена и на стенде Ruinart и в галерее Anna Nova, на одной ярмарке в двух медиа.
Перформанс будет коллаборацией с музыкантом Игорем Титовым, который в процессе моего перформанса будет создавать саунд-лендскейп, а я буду с помощью шлифовальных машин в живом времени уничтожать слепок тела. И между нами будет как раз такой диалог рождения и смерти одновременно, метафора бесконечного замкнутого круга. Сложно прогнозировать, потому что это будет в живом времени, но я думаю, это займет час, может, чуть-чуть больше, и зритель увидит весь процесс изменений. Процесс будет фиксироваться на видео, и потом, когда закончится перформанс, останется видеофиксация, это будет еще один временной виток. Этот процесс является метафорой отношения к телу в современном обществе.
Получается, у твоей работы есть предыстория, и ты уже работала со шлифовальной машинкой?
У меня была видео инсталляция Dust , с похожим процессом, но я никогда не проводила перформанс живьем. Тут никогда нельзя предугадать, как это будет развиваться, все будет в живом времени, а люди станут участниками процесса.
Расскажи, пожалуйста, про твои работы для галереи Anna Nova. Ты поедешь с новыми работами из дерева?
Я привезу новые работы, их будет четыре на фронтальной стене и две скульптуры на подиумах. Я хочу напечатать на стене топографические карты, где были собраны материалы, и поверх принта будут располагаться четыре скульптуры.
Билеты на Cosmoscow 2019 вы найдете по ссылке.
Подписывайтесь на наши соцсети, чтобы не пропустить ни одного материала!
Telegram
Вконтакте