Митинг у Верховного Совета РСФСР не прекращался ни на минуту. К 11 часам вечера число его участников достигло 70 тысяч.
Создаются отряды самообороны, люди вооружаются палками, у некоторых противогазы. За полчаса до полуночи поступает сообщение о движении со стороны Садового кольца колонны БТР Кантемировской дивизии. С полуночи периодически раздаются автоматные очереди со стороны Киевского вокзала, в районе Пушкинской площади.
В 0:20 Таманская дивизия покидает Москву по Ленинскому проспекту; Кантемировская дивизия подходит вплотную к Белому Дому. В полпервого БТР прорывают часть баррикад. Государственный секретарь РСФСР Геннадий Бурбулис призывает людей уступать технике. По непроверенным данным, военные имеют приказ разогнать людей, но никого не трогать. Идет инструктаж – внутри здания опустить жалюзи, не подходить к окнам, отключить свет; снаружи – отойти на 50 метров от здания, пропускать бронетехнику.
0:47 – на площади автоматные очереди. 0:52 – первая цепь людей, преграждающих путь танкам прорвана, есть жертвы. Все депутаты срочно вызываются внутрь здания. Военных призывают не проливать кровь и переходить на сторону Ельцина.
В 1:19 обрывается прямой эфир с места событий радиостанции «Эхо Москвы». В центр направились десять танков, все это время идет стрельба в разных частях города, в том числе и у американского посольства. Есть убитые и раненые.
1:37 – на военном аэродроме в Подмосковье садятся около десяти самолетов. Начиная с 1:39 слышны частые залпы из орудий, в 1:45 30 БТР и 2 груженых самосвала блокировали улицу Горького. На 2 часа ночи у Белого Дома присутствуют приблизительно 50 тысяч человек. Штурм захлебнулся – солдаты не стали стрелять в народ и остановили технику.
В 2:20 поступило сообщение, что самолеты, прилетевшие 40 минут назад, оказались пустыми. 2:26 – ОМОН ушел от Моссовета. 2:53 – в туннеле на Садовом кольце под проспектом Калинина застряли танки, не могут выбраться, открыли стрельбу.
В полпятого ГКЧП заседает в гостинице «Октябрьская», все в подавленном состоянии, некоторые в панике, Павлов и Янаев пьяны. 5:14 – приходит сообщение, что по Волоколамскому шоссе и Ленинскому проспекту движутся около 15 танков и несколько крытых грузовиков – в центр с разных сторон подходят две бригады КГБ. Бурбулис звонит Крючкову, через 10 минут колонны поворачивают обратно.
21 августа в Крым из Москвы вылетают два самолета. В одном вице-президент РСФСР Александр Руцкой, Генеральный прокурор РСФСР Валентин Степанков, начальник штаба комитета обороны Белого Дома Александр Стерлигов и ряд депутатов. В другом – Председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов, члены ГКЧП Олег Бакланов, Владимир Крючков, Александр Тизяков, Дмитрий Язов. В Крыму на аэродроме всерьёз опасались перестрелки, но стрелять никому не пришлось. Руцкой и депутаты съездили за «политзаключенными», в этот же самолет посадили Крючкова. В Москве, в аэропорту Внуково, к Крючкову подошел Степанков, объявил об аресте. Арестовал его Стерлигов. Совершил посадку второй самолет, задержали Бакланова, Язова и Тизякова. Последними взяли под стражу Павлова, Стародубцева и Янаева; Пуго застрелился. Кроме того, повесился маршал Сергей Ахромеев, поддержавший ГКЧП и выбросился из окна Николай Кручина, знавший все о партийных счетах КПСС.
Членов ГКЧП (несколько позже к ним же присоединили и Лукьянова) доставили в следственный изолятор «Матросская тишина». Генеральный прокурор РСФСР предъявил им обвинение «заговор с целью захвата власти».
ДОСЬЕ:
Перед нами максимально лаконично, в виде хроники (сохранена стилистика сперва до смерти перепуганных, а позже героически воспрявших духом демократов), изложены события 19 - 21 августа 1991 года, получивших в литературе название «путч». Предлагаю считать, что этими тремя днями путч не ограничился. Он прошел несколько фаз в своем развитии во время второй половины 1991 года. Приступим к анализу первой фазы путча – ГКЧП.
Редакция Союзного договора, согласованная Горбачевым и Ельциным в Ново-Огарево, практически лишала СовМин СССР руководящей роли в стране. Плохие политические перспективы возникали перед КГБ и ВПК. Чтобы связать эти разные структуры в одно целое, определить им цели и поставить задачи, нужен был невидимый дирижер. В этой роли выступил Анатолий Лукьянов – он и претендовал после осуществления переворота на первую роль в новой системе власти; во многом его же хитромудрая осторожность и погубила замысел.
ДОСЬЕ:
ГКЧПисты, неявно стоявшие за ними люди и структуры, «примкнувшие и сочувствующие» - все они глубоко разочаровались в Горбачеве, а после его отказа удовлетворить ультиматум 18 июня укрепились во мнении – для предотвращения развала страны необходимы решительные действия. Однако Комитету не хватило именно решительности.
Радио «Немецкая волна»:
Хотя путч готовился тщательно, действия заговорщиков выглядели дилетантскими. Не было никаких арестов, границы и аэропорты оставались открытыми. Запрещенные органы печати продолжали разрозненно выходить. Армия в народ не стреляла. Москвичи почувствовали моральную слабость путчистов. Они украшали пушки цветами и флажками, раздавали танкистам бутерброды, фрукты, молоко и сигареты.
Конечно, можно было не пропускать Ельцина в Белый Дом и арестовать его – но никто, видимо, не предполагал, что Ельцин решится на активное сопротивление Комитету. Можно было в первую же ночь расстрелять здание ВС РСФСР танками, а то и разбомбить штурмовиками – но ГКЧПистов остановило возможное количество жертв – они не сомневались, что в конце концов оттуда и так все разойдутся. Можно было проверенные части КГБ посылать на штурм первыми, а не под утро, когда войска фактически не выполнили приказ ночью, деморализовав заговорщиков.
Депутат Сергей Юшенков:
С военными работали депутаты и граждане, объясняли солдатам, что нельзя идти против собственного народа. Действительно страшно было под мостом, где ревели БТР. Один из них только что раздавил двух человек. Нам кричат: «Вернитесь назад!». Я три пальца поднял и кричу: «Три народных депутата!». Подошли, переговорили. Конечно, боялись, что в любой момент начнут стрелять. Пьяных среди солдат я не видел, опьянение страхом было. Видел пьяных среди толпы. Ведь разные люди собрались. И бывшие десантники, и те, кто пришел попугать мышцами, и только что пришедшие из армии, вроде бы знают, как общаться с солдатами. Но самые ближние ряды защитников Верховного Совета были безупречны. Дисциплина, порядок, разбиты на сотни. Страшно было у телецентра. Там стояли десантники, готовые стрелять в кого угодно, видимо, из войск КГБ. Желание проучить демократов было отчетливое. Очень грубо разговаривали. Эти стрелять будут.
Генерал Александр Стерлигов:
Белый Дом захватить можно было бы, но с морем крови. Мы достали около 400 автоматов, перекрыли все ходы и выходы. То, что войска двигались не быстро, это не просто так, с ними работали. Один командир крупного и очень опасного для нас соединения сказал: «Мы будем двигаться настолько медленно, насколько это возможно, и постараемся не дойти». Взять наше здание можно было элементарно. Одному подразделению хватило бы 20 минут, и не спасли бы наши автоматы. Приказ захватить здание заговорщики дали, но группа «А7» подразделения КГБ забастовала.
ДОСЬЕ:
Но самое главное, чего не ожидали ГКЧПисты – реакция народа, многотысячный митинг у здания ВС РСФСР, продолжавшийся почти трое суток, с его небывалой сплоченностью совершенно незнакомых людей и революционной романтикой. Конечно, среди толпы были те, для кого победа ГКЧП перечеркивала преступную перспективу в будущем стать настоящими новыми «хозяевами жизни» - эти люди четко знали, за что боролись. Но были и такие, кто искренне пришел к Белому Дому «защищать демократию». Большинство из них по истечении времени осознали свою фатальную драматическую ошибку в понимании того, кто есть кто – но это наша российская действительность.
Радио «Свобода»:
В первые сутки – серые костюмы, серые лица, серая нервозность, серое вероломство, серые выступления. Ночь с 20 на 21 – ночная тьма, раздираемая скрежетом гусениц, криками раненых, пламенем, пожирающим танк, неверным отблеском фонарей на мокром асфальте. Фигурально сюжет пропитан кровью, сочится красным, цветом насилия, страдания, отчаяния, цветом подыхания в яростных корчах империи «серых».
АНАЛИТИЧЕСКИЙ ВОПРОС_10
"А что это, аналитический вопрос?"
А это вот что - подробно здесь и здесь
Отвечать на вопросы можно в любой последовательности; главное, делать это под одним никнеймом, ничего не пропустить и не продублировать
История подтвердила стратегически правильный ход мыслей ГКЧПистов. Но они, во-первых, выбрали не те методы – демократы успели уже приучить народ к политическим свободам, и «Заявление советского руководства» многие действительно восприняли как оскорбление общества в целом и каждого гражданина в частности. Во-вторых, ГКЧП погубил собственный гуманизм – они не решились во имя целей, которые впоследствии оправдала бы история, использовать средства, которые не оправдали бы их современники (а для кого-то, возможно, и собственная совесть). Комитет не пошел на жертвы – приказа провести спецоперацию против российского руководства, бомбить Белый Дом или обстрелять его из танков так и не поступило.
Все та же самая демократическая газета всея Руси – «Общая газета» - дала резюме августовским событиям.
- наступил день Великого перелома, день подлинной революции, которая произошла наконец-то в нашей стране, в России;
- эти люди из-за своих эгоистических интересов, держась за высокое кресло, еще вчера были готовы отправить на тот свет сотни тысяч людей. Прежде всего все они члены КПСС. Многие из них высшие партийные руководители. С трясущимися руками, сморкаясь, Янаев перед миллионами телезрителей сказал, что он гордится тем, что он является членом ЦК КПСС. На Язове кровь многих людей, а за ним целая туча генералов, готовых ради своих привилегий изменить своему воинскому долгу, изменить законной власти. Бакланов – партийный функционер, цепко держащий в руках ВПК. Павлов, своими античеловечными распоряжениями бросивший в нищету миллионы людей. Крючков, за камуфляжем разговоров о происках Запада плетущий тайные интриги против своего народа. Его вина особенно велика. Он, обязанный охранять государственную безопасность, чуть не вверг государство в катастрофу. Пуго – номенклатурный монстр, национал-предатель, готовый по воле своих партийных хозяев занимать любые номенклатурные должности. Стародубцев – вскормленный партаппаратом помещик-председатель, создавший себе образцовое поместье с помощью связей в высших сферах и антизаконных махинаций.
Эти фигуры на авансцене. Есть фигура, которая была за кулисами, но исполняла главную роль. Это Лукьянов – он стал идеологом этой хунты. Большинство членов ВС СССР совершили молчаливое предательство.
«Спрятавшихся» в окружении Горбачева было немало. Где вы были, «товарищи» Примаков, Бакатин, чей голос прорезался только в четыре часа дня 21 августа, когда все было уже ясно?
- нынешняя система КГБ должна быть демонтирована. Все те громадные помещения, которые они занимают на Лубянке, напоминают о том, что в них сидят тысячи и тысячи людей, которые ведь над чем-то работают. Сейчас, наверное, жгут архивы. Мы считаем, что министром обороны Советского Союза должно быть гражданское политическое лицо;
- главное дело сегодняшнего момента – выкорчевывание коммунистической проказы. Иначе страна может остаться без будущего. Наше будущее в руках шахтеров Донецка и Кузбасса, оно в руках тех, кто отстоял независимость и суверенитет своих республик, будущее за теми, кто не побоялся броситься под танки и саперные лопатки, кто расклеивал листовки на улицах Москвы, кто заполнил все пространство перед зданием Верховного Совета России;
- наступлению новых времен наш народ во многом обязан мужеству Бориса Николаевича Ельцина, его ближайшему окружению, в открытую выступившему на баррикадах.
После 21 августа 1991 года по поводу произошедшего стали появляться столь же сенсационные, сколь и малоправдоподобные версии.
Версия первая – все вышеизложенные моменты остаются в силе, плюс добавляется одно обстоятельство – Горбачев был в деле. Принято считать этот вариант несостоятельным не потому, что Степанков, допросив Горбачева в качестве свидетеля, заявил о его непричастности к ГКЧП; привлечь Горбачева к работе Комитета, скорее всего, планировалось позднее (вспомним – пресс-конференция, Янаев: «Журналисты смогут встретится с Горбачевым, как только состояние здоровья Михаила Сергеевича позволит это»), когда успех переворота ни у кого не вызывал бы уже сомнений. А не поделились с Президентом СССР своими планами заранее заговорщики потому, что опасались очередного публичного отказа с его стороны от крайних мер, как это случилось 18 июня.
Версия вторая вообще отметает напрочь все предыдущие размышления и утверждает: никакой попытки переворота не было, а был спектакль, тщательно срежиссированный Ельциным. Логика, в общем-то есть – в результате выиграл больше всех именно он. В пользу этой версии, казалось бы, говорит и странная нерешительность путчистов применить силу, и звонок Бурбулиса Крючкову в 5:25 21 августа. Непонятным здесь остается вот что – какие золотые горы мог пообещать Ельцин людям, фактически управляющим государством, чтобы те согласились из своих министерских кресел переместиться в «Матросскую тишину», быть отданными под суд, подвергнуться уничижению и травле со стороны средств массовой информации и большей части общества? Здесь подобные логические построения рушатся. А Бурбулис сказал Крючкову то, что он и сам знал, иначе не развернулись бы танки и спецподразделения – дело ГКЧП безнадежно, народ не пошел за ним, республики объявили о его неконституционности, кровь, пролитая сейчас, окажется совершенно бессмысленной, ГКЧП нелегитимен в глазах мирового сообщества.
Каждый может сам решить, какая версия ближе к истине – классическая, альтернативная или конспирологическая.
23 августа Президент РСФСР подписал Указ о приостановлении деятельности РКП.
24 августа Президент СССР сложил с себя полномочия Генерального Секретаря ЦК КПСС и заявил, что ЦК КПСС должен объявить о самороспуске. Первая фаза путча завершилась.