Часть 11
Я уже работала, если так можно выразиться, вместе с Лизой. Она уволилась с работы и полностью отдала себя работе и заботе о Леночке. Моя малышка скоро пойдет в школу. Она уже умеет немного писать и читать. Меня это радовало и огорчало. Я молила Господа, чтобы он дал мне силы увидеть, как Леночка пойдет в первый класс. Она так ждала этого события. Господь дал мне силы, и я увидела мою девочку в красивом нарядном платье в первый день ее вступления на порог школы. Я хотела позвать с собой Лизу. Но она отказалась. Она ответила: «Ты мать, ты должна вести ребенка за руку в школу». По ее глазам потекли слезы. Мы обнялись с ней расплакались. Я была уверена моя Елена останется в надежных руках. Сколько было у Лены волнений после первого дня в школе – это не описать. Родители, чьи дети пошли в школу меня поймут. Я чувствовала по состоянию, что часы моей жизни начали отстукивать последние минуты. Я старалась держать себя в руках. Пусть осталось мне немного, но это время я должна прожить, чтобы на страшном суде мне не пришлось, так выразиться краснеть перед Спасителем. Лиза помогала мне. Она была знакома со всеми христианскими устоями. Церковь стала для меня душевным спасением. Я посещала духовника Лизы. Он и вселил в меня такое душевное равновесие, что не один психолог не справился бы. Никто не знал о моей болезни, кроме узкого круга лиц. Ольга узнала только на том этапе, когда болезнь перешла в необратимую фазу. Она прилетела в Минск. Я помчалась к ней. Молча, не очень спрашивая и не жалея меня, она обняла меня, и мы просидели так минут десять. Потом вспоминали нашу юность. И мне еще легче стало на душе. Как жаль, что Ольга так далеко. Я посетила могилу родителей. Выбила себе место на кладбище недалеко от них. Это было трудно, но деньги помогли это проблему решить. Об этом я никому не сказала, просто положила договор в тайное место, чтобы никто не увидел. Как только придет мое время, у моих близких не будет проблем с моим погребением. Болезнь наступала, Ольга выбивала место в одной из клиник Германии, но я сомневалась. Объясню почему. В первых, лечение в немецкой клинике не давало гарантии на выздоровление, а денег требовалось очень много. В вторых, мне предстояло провести много времени вдали от дочки. Неизвестно сколько мне осталось дней и эти последние дни не хотелось быть далеко от малышки. У меня был разговор с моими лечащими врачами. Они мне сказали, что на таком этапе течения болезни полное выздоровление мало вероятно. Да, можно на некоторое время остановить течение болезни, но полное излечение, по их мнению, невозможно. В принципе такую же информацию давали и немецкие врачи, поэтому я решила не принимать предложение Ольги и попросила ее прекратить движение в этом направлении.
А боли меня навещали все чаще. Все чаще я стала терять сознание. Уже можно писать в настоящем времени, так как все теперешние события разворачиваются в момент написания этих строк. Леночку мне приходилось все чаще оставлять с няней, так как в больнице я стала частный гость, а Лиза больше времени стала уделять работе. На работу я практически не ходила. Да и мне уже стал интересен материальный мир. Важнее было душевное равновесие. Благодаря Господу и духовнику мне действительно внутри становилось так легко, что невозможно описать словами. Были моменты отчаяния, но они быстро проходили. Только сейчас я поняла, как бренны наши материальные мысли и действия. Все, что можно создавать годами, становится не нужным перед лицом Вечности. Ничто человек не унесет с собой из материального в тот мир. Там принимаются во внимание только душевные ценности. Когда мне приходится в очередной раз быть на терапии в больнице, то я смотрю в окно и думаю: «вот люди за окном все бегут куда – то, чего – то стараются добиться в жизни, больше заработать, больше курить или продать, а надо ли это?» Многие из них превратились в «жалкие» объекты потребления. Они стали рабы всего материального. А надо чтобы было все наоборот. Материальное должно быть рабом человека. Мне стыдно становится и за себя, и за тех людей, которые этого до сих пор не поняли. Обидно то, что часть из них не поймет это, пока не остановится у последней черты. У меня было достаточно денег, как печально говорить слово «было», чтобы позволить себе многое, но через что мне пришлось пройти ради этих денег вы уже знаете. Я не вспоминаю о предательстве Вероники, она, кстати, приходила ко мне в больницу. Уж лучше б не приходила. Мне так не хотелось ее видеть. Сразу после ее визита у меня начались боли. Шаблонные фразы, типичный фруктовый набор, на этом и все. Вероника для меня канула в прошлое навсегда. Я не хочу никого судить, не хочу обвинять. Она сама даст за себя ответ. Мне кажется Господь ее уже наказал. Что у нее есть? Деньги, слава, признание, а есть ли Душа, именно душа с большой буквы? Нет у нее души. Она променяла свою бесценную душу на все «прелести» этого мира. А у меня есть дочка, две надежные подруги. В этом мире будет продолжать жить моя частичка, моя Леночка. Я уверена, что Лиза даст ей все необходимое. Как странно осознавать, что мог дать при жизни близким тебе людям и не дал. Все торопилась и не замечала, что вот они рядом, всего ночь, и ты можешь быть рядом с ними. Они любили тебя и помнили о тебе, и все прощали. Я о маме. Во время жизни мамы, я была вся в делах, да заботах, а как ее не стало, как будто не стало части меня. После я постоянно просила прощения у мамы, а на могиле родителей, так слезы градом текли, так мне было стыдно перед ними. Правильно говорит народная мудрость: «имеем не ценим, теряем – плачем.» Вот я заливалась горькими слезами, а поздно было. Единственный в то время родной мне и близкий человек была мама, а я «откупалась» от нее деньгами. Маме не деньги нужны были мои, а я сама. Мама любила меня и принимала меня такой какая есть. Как хочется мне прижаться к ней, особенно в этот момент, когда так больно и душевно, и физически.
Через неделю назначена очередная терапия. Врачи молчат и просто делают свое дело. Да я и сама уже не очень их не спрашиваю, все и так понятно. Сейчас мне просто необходимо «вырвать» у смерти время. Неделю я буду полностью находиться с Леночкой. Она еще маленькая и всего не понимает. Она радуется, что не надо будет ходить неделю в школу, а просто она будет с мамой. Я ее прижимаю сильно, а она говорит мне «мамочка, задушишь». Эх, если бы остановить время, но нет часы отсчитывают секунды, минуты, часы, дни…Для кого – то в этом мире – это последние секунды, минуты, часы, дни…»
От автора.
Об этой истории мне стало известно в 2014 году. Моими случайными попутчиками оказались девочка подросткового возраста и женщина. Сначала я подумал, что это мать и дочка, так они были похожи в своем поведении и внешностью, но позже все стало на свои места. Хотя девочка назвала женщину мама Лиза или мамулька - Лизулька, но она не была для нее мамой. Путь из Москвы в Минск занимает на поезде приблизительно двенадцать часов. Так получилось, что единственными моими попутчиками были эти две прекрасные особы. Часто так получается в жизни, что случайному человеку ты можешь все рассказать, как психологу на приеме. Так стало и в моем случае. Елизавета поведала мне историю одной несчастной женщины, матери Елены. Не знаю почему, но история произвела на меня глубокое впечатление. Мною было принято решение написать об этом рассказ. Светлана главная героиня рассказа от имени, которой и идет исповедь, обычный человек, которых великое множество на просторах бывшего СССР, но вот этот «маленький» человек хотел своей исповедью на последнем этапе своей жизни донести до людей свою боль и переживания. Светланы больше нет в живых. Исповедь ее, не окончена, но тут и все и так понятно. Женщина не успела ее закончить, и я оставил все как есть. Зачем дописывать и додумывать. Пусть памятью об этой женщине, которая любила, переживала, страдала и теряла будет ее исповедь, выраженная в этом рассказе.
После нашей встречи в купе, Елизавета передала мне через несколько дней дневник Светланы, где была вся ее исповедь. Исповедь человека, которого больше нет. Я думал, как и каким образом донести до людей историю Светланы. Ничего не придумав, решил оставить все, как есть. Я оставил за читателем право делать выводы.