Уже не в первый раз Леха ездил в тайгу.
Тайга, это слово всегда завораживала его. Заставляла голову кружиться от вида величественных скал, гигантских осыпей и ярко раскрашенных рябинок, похожих на румяных с мороза деревенских девушек.
Стан основали далеко внизу, там, где заканчивается дорога, ведущая вдоль по пади. Там шумит небольшая, но бурная и холодная река. Вдоль ее берегов, усеянных крупными обломками скал, природа щедро рассыпала кусты голубичника покрытого кисло сладкими ягодами.
Приехали еще вчера, несколько часов поднимались вверх по тропе на вершинное плоскогорье. Ореха внизу нет, кедры растут на вершинах сопок и путь к ним нелегок. Обычный распорядок добычи кедрового ореха определялся старшими и как правило не менялся от случая к случаю.
В первый день был заезд, сначала долго тряслись на тракторной телеге по трассе, потом сворачивали в падь и ехали вдоль реки. Часа через три, падь заканчивалась, а река постепенно исчезала под землей, и еще некоторое время можно было услышать, как шумят, перекатываясь и теснясь, водные потоки, потом и это смолкало.
Когда проехать стало невозможно, делалась остановка, и мужики собирали вещи, готовясь к длительному переходу вверх, в горы. С собой брали только самое необходимое, еду, теплую одежду, снасти для заготовки ореха и переноса его вниз к стану.
Переход наверх Леха перенес легко, груз был небольшим, да и молодость давала о себе знать. Шли почти пять часов, с небольшими перерывами на отдых. Уже затемно, мужики начали присматривать место для ночлега и разбивки основного стана, ставшего для них всех домом на ближайшую неделю. Разбили небольшую палатку, но Леха ночевать в неё не пошел, по примеру старшего, он нарубил густые и мягкие ветки лапника и сделал лежбище возле костра.
Ночь прошла спокойно, опьяняющий воздух Забайкальский тайги убаюкивал. Несмотря на прохладную ночь, Леха чувствовал себя тепло и защищенно под большой мужской телогрейкой, оставленной кем-то из мужиков возле костра.
С утра все пошли в на добычу ореха, по очереди таскали, колот и мешки с набитыми шишками ореха. Лехе досталась роль носильщика, молодость и быстрые ноги были подспорьем ему в этом деле. Полные мешки завязывались на манер рюкзака и переносились от места сбора шишек к стану где, высыпались в кучу, и все повторялось по следующему кругу. Потом будет тяжелая ночь, когда надо будет насыпать шишки на импровизированный стол, сделанный из сучьев крепкой лиственницы, и ударами колотушек разбивать шишки. Чешуйки шишек и орех градом сыпались на подставленные под стол сита из листового железа, по мере заполнения, сита менялись и наполнялись новые. Отсеянный орех ссыпался в кули и подготавливался к транспортировке.
Дневная работа заканчивалась, осталось помочь принести последние мешки с шишками в стан, и после ужина, начиналась работа по обработке шишек. Сумерки уже давно упали на лес, но Леха не обращал на это внимание и ориентируясь по звукам колота шел к месту заготовки шишек. Бригада, во время работы постоянно перемещалась по лесу и Леху нисколько не удивило, что звуки колота доносятся немного в другой стороне чем были когда он их оставил в прошлый раз. Пройдя еще минут пятнадцать Леха стал уже смутно удивляться, что бригада забралась так далеко. Тяжелый колот обычно не стимулировал к интенсивным передвижениям, да и земля, усыпанная довольно крупными валунами принуждала передвигаться осторожно. Еще несколько минут ходьбы и можно будет двинуться в лагерь.
Внезапно колот стих, недоуменно покрутив головой крикнув несколько раз, и не получив ответа Леха решительно двинулся в ту сторону где в последний раз слышал звук ударов по дереву. Несколько минут ходьбы, и перед ним появился новый, уходящий вниз распадок. Сообразив, что мужики закончили работу и сейчас двинутся обратно, Леха ускорил шаг и почти побежал по распадку вдоль кромки леса. Периодически он останавливался перевести дух и крикнуть, но даже эхо издевательски промолчало. Лесная чаща глушила все звуки.
Распадок круто обрывался вниз, и в наступившей темноте, не было видно дна. Не зная, в каком направлении продолжать Леха в отчаянье остановился, заблудился….. билось у него в голове. Что старший скажет, может даже в следующий раз не взять с собой в лес. Мол, 14 лет пацану, а заблудился как маленький. Еще немного покричав но, не услышав ничего в ответ, он медленно побрел обратно в направлении лагеря. Пройдя еще с полчаса, и едва не выбив глаз о сучья кедрача, он понял, что и в лагерь не попадет.
Уже почти наощупь он нашел место под низко растущими лапами ельника, зарылся сверху мешками и завалился спать.
Утро встречало его сыростью и тревожным осознанием своего положения. Быстро осмотревшись и поняв, что он не знает в какую сторону идти, он принял решение двигаться в сторону ближайшей возвышенности для проведения осмотра местности.
Выбрав дерево повыше, Леха быстро полез к вершине. Но подобравшись к самым тонким ветвям он с разочарованием понял что едва ли что то от сюда увидит. Везде был сплошной лес и никаких признаков человека. И только на другой стороне пади возвышалась лысая крутая сопка с тригопунктом на ней. Когда то давно, здесь была геологическая экспедиция, несколько лет геологи проводили свои изыскания, потом разведка закончилась, но остались тригопункты на самых высоких точках местных сопок. К ним должна была вести дорога, и с них открывался широчайший обзор на всю местность. Рассудив, что делать все равно больше нечего Леха решительно направился к нему.
В тайге оценка расстояний и направлений очень обманчива, казалось бы до маячившего на горизонте тригопункта не более 10 км, однако Леха подошел к нему лишь когда на землю опустились сумерки. Перекусывал на ходу ягодами брусники и голубицы, отыскал студеный ключик и обрадовался ему. Пить уже хотелось сильно.
Ключик оказался не так то и прост, и пришлось помучиться, пока удалось преодолеть обводненную местность, щедро поросшую мягким, но скользким мхом. И ледяная вода подо мхом, ничуть не улучшала настроение.
На вторую ночевку Леха обустроился с большим комфортом. Натаскав мха и наломав ветки лапника, он устроил себе постель прямо под вышкой. Прикрывшись сверху мешками, он почувствовал себя почти уютно. Его немного мутило от съеденных за день ягод и обожжённый их кислотой рот, неприятно отзывался на недовольное бурчание в животе. Вопреки невольным ожиданиям, утро он встретил хоть и промозгшим, но вполне здоровым. Осеняя погода, здесь чувствовалась гораздо сильнее, чем дома. Едва дождавшись рассвета, он полез на вышку что бы обозреть окрестности.
Вдалеке, почти на грани видимости было видно небольшую речушку, больше никакого разнообразия не наблюдалось. Никаких признаков дыма или человеческого жилья. Леха в задумчивости присел на край верхней платформы. Болтая ногами в воздухе он невольно восхитился панорамой таежного леса раскинувшегося перед ним. Однако сидеть долго было нельзя и Леха решительно направился в путь по старой заросшей дороге вниз по склону, здраво рассудив, что рано или поздно она должна соединиться с более наезженной дорогой, а там есть шанс, что встретит таких же лесовиков как он сам.
Быстро шагая по старой дороге Леха, не забывал, однако подкрепляться на ходу срывая маняще красные ягоды брусницы и деловито отрывая чешуйки шишки кедрового ореха оброненного какой-то белкой – растяпой. Мысли о наказании постепенно покинули его голову и насвистывая песенку он быстро двигался вперёд.
Дорога, однако, вопреки ожиданиям шире не становилась, скорее наоборот. Все чаще она исчезала под зарослями ползучего кедрача, колючих кустов шиповника и малины. Но Леха упрямо продолжал двигаться вперед, признаться, хоть и самому себе, что он выбрал неверное направление, было выше его сил. Однако дорога исчезла, Леха в растерянности смотрел на бескрайнее море тайги расстилавшееся перед ним. Впервые за все время чувство страха и непонимания охватило его.
Опустившись на сухую колоду поваленного ветром дерева, он невидящим взглядом смотрел на лес. Столь непривычное для него состояние растерянности быстро прошло, и решив что обратно идти смысла нет, там он уже все видел, Леха двинулся в направлении ближайшей скалы что бы с высоты обозреть окрестности. Начинало темнеть и найдя разлапистую ель с густым подшерстком, он переночевал под ней по привычке укрывшись мешком.
Путь до вершинки составил почти полдня, не раз он встречал следы пребывания медведя, козы, и дикого кабана. Но на дворе стояла осень, медведи в это время сытые и ленивые, а остальных он и вовсе не боялся. В любое время года очень опасен кабан, но от него можно успеть спрятаться на дереве. Успокоив себя такими мыслями, Леха быстро достиг вершины горы. С вершины сопки, открывался прекрасный вид на окружающее зеленое море тайги. Внимательно осматривая открывшуюся долину, он заметил, что долина расширяется к низу и переходит в поле, на краю горизонта было видно темную черту, похожую на дорогу. Отбросив сомнения Леха решительно зашагал в сторону видневшейся дороги……
Уже глубокой ночью, бредя по дороге, он поймал попутную машину и узнал, что вышел в другой район. Узнал, что по радио передавали сообщение о поиске пропавшего мальчика 14 лет.
Потом он спал в прокуренной кабине грузовика, укутавшись в теплую, водительскую телогрейку, а впервые за последние дни не нужный мешок сиротливо, неопрятным комком лежал на полу кабины.