Важным моментом исследования фактов расстрела евреев в окрестностях с.Александровка Ростовской области в августе-сентябре 1942 года является установление имён тех, кто остался в период оккупации в пределах Александровского района. Многие из этих людей не были коренными жителями этих мест - они были беженцами, эвакуированные в июле 1941 года с уже оккупированных территорий Украины, Белоруссии и даже Польши, и расселенные по колхозам Александровского района. Там были не только евреи - были и русские, и украинцы, и поляки, и представители других национальности - по предварительным оценкам до 250 человек (примерно 50 подвод по 5 человек). В наличии нашей исследовательской группы имеется часть списков - 6 страниц. В них нет многих имён, которые вспоминают свидетели тех горестных событий.
Вот как описывает это писатель Наум Моисеевич Коржавин (Мандель), который был в числе эвакуированных сначала в Александровку, а потом и дальше на восток (дальше цитируется по статье Татьяны Стаценко в газете "Приазовье", в ней есть ссылка на полный текст мемуаров Наума Коржавина):
«На перроне нас встретил председатель Александровского райисполкома Ростовской области, который приехал во главе большого обоза колхозных телег. Фамилии его я не помню, помню, что она была украинской, украинским же на мой слух был и язык, на котором говорили местные жители, которые, впрочем, как вообще на Кубани (административно эта местность относится к Ростовской области, но по складу тяготеет к Кубани, хотя и не казачья), все считали себя русскими. Были среди возниц и немцы — в районе был один или два немецких колхоза… Так что ехали мы до места, до Александровки этой (официально — Александровки-Азовской), в крестьянских телегах 60 км степью, в сторону от моря. Как я потом узнал, Александровский район Ростовской области относился к Кубани не только по складу — хозяйственно он тоже был связан вовсе не с «ростовским» Азовом, а со станцией Староминская Краснодарского края, расположенной всего в 35 км южнее Александровки. Ближайший морской порт был тоже не Азов, а Ейск (Краснодарского края). В Староминскую и возили хлеб из Александровки в «закрома государства».
Поэт вспоминает, что встретили их семью радушно и хлебосольно, дали комнату в семье колхозников, но через некоторое время отношения с хозяевами испортились. Коржавин считает, что возможно родители или он сам, могли допустить какую-то бестактность, невольную оплошность: «Поводов могло быть сколько угодно — ведь мы пользовались всем хозяйским. И чай вскипятить, и приготовить пищу — колхоз выдавал продукты — можно было только на хозяйских кизяках… Мы отнюдь не были наглецами, но причиной скольких конфликтов, скольких неприятий людьми друг друга бывают недоразумения».
Все эвакуированные были зачислены в колхозы и работали на уборке урожая. Вот что пишет Коржавин: «В этих местах уже шли полным ходом уборка и обмолот хлебов, и нас к нему привлекли в качестве колхозников. Работали все честно, но мало кто был сравним в силе и сноровке с настоящими колхозниками. Но были и такие. На полевом стане кормили замечательно вкусным и сытным мясным борщом с белым пшеничным хлебом… Насколько я помню, на работе и по поводу работы никаких конфликтов не возникало, нас не ругали и не подгоняли, отношения складывались вполне человеческие и гуманные. Портились они не в результате личных конфликтов или недоразумений, а, так сказать, в общем порядке…
…Усилилось все это с мобилизацией. Когда мы там появились, в этих местах мобилизации еще не было, но недели через две забрали всех мужчин призывного возраста, эвакуированных, естественно, тоже. Но массовая психология иррациональна. «Наших туда забрали, а эти оттуда сюда на готовое прибыли» — для нее довод вполне убедительный. Наших-то и впрямь забрали, а «ихних» — не так заметно (не так болит). Следовательно, и не так забрали. Так было всегда и везде, так же, как всегда и везде были люди, массовой психологии не подверженные». »
Организация Yahad in Unum была создана в 2004 г. и занимается поиском мест массовых захоронений евреев, цыган и других жертв нацистов на территории Восточной Европы, а также видеодокументацией рассказов свидетелей. Одна из целей деятельности Патрика Дебуа — просветительская: показать европейскому сообществу, что холокост осуществлялся не только в газовых камерах Освенцима, но и в лесах Украины и болотах Брянской области, где людей расстреливали около вырытых ими же общих могил.
Отец Патрик Дебуа (Patrick Desbois), римско-католический священник из Франции, — президент организации Yahad in Unum: «Мы не можем допустить, чтобы наши предки остались непохороненными, как животные. Это вопрос чести и справедливости. Евреи – это прежде всего люди. Они лежат непохороненными в центре Европы. Так что, в первую очередь, – это наш долг перед ними. Иначе, что же, нам придется предстать перед ними на небесах и сказать: ”Мы о вас не позаботились”?»
Привожу отрывок интервью одного ветерана, уроженца с.Александровка Ростовской области 1926 г. р., записанное исследователями "Yahad-In Unum" 30 сентября 2011 года. Отрывок посвящён встрече эвакуированных из Украины и Белоруссии и размещённых в колхозах Александровского района людях:
" А в Красной поляне до войны какой национальности жили люди? В-основном русские?
Нет, никого не было. В 1941 году приехали эвакуированные. Из Мозыря, Житомира, многих привезли тогда в хуторок и они жили. У нас через два дома, в частности, жила бабушка, на квартиру их взяли - бесплатно, без ничего. И молодая дама лет 27-30 с ребёночком. Жили еще недалеко на квартире две семьи и одна женщина была беременна. И то ли зимой 41го, то ли в начале 42го (до прихода немцев) я её и её брата или ещё кого возил в Александровку. Она по дороге родила и её забрали санитары, а потом после освобождения куда они делись - я не знаю.
А эти беженцы кто были - украинцы, евреи?
Евреи это были. Я с подводой и ещё две подводы ездили за ними в Азов. Там мы почти двое суток ждали, когда подойдёт поезд. Товарняк пришел, мы их на подводы забрали.
С района было много подвод, примерно 50. С Александровского района. Нужно было не меньше 2-3 подвод с колхоза предоставить.24 колхоза в районе было. Мы их привезли сюда в район, потом распределили и те, кто на каких подводах ехал- в тот колхоз и поехал. В частности, те, кто со мной ехали (девушка и парень) - мы их туда же повезли, в хутор Красная поляна.
Это было в когда, в каком месяце,году?
Война только началась. Они были из Житомира, Коростышево, оттуда приезжали, беженцы были - так их тогда называли. Ну, эвакуированные. Это как война началась и они оттуда бежали сюда.
А вы помните, как звали тех, кого вы привезли?
Одну женщину помню имя - Карпман Хая. У ней была девочка, лет 13-14, ну она уже ходила тогда на работу. Я в это время был уже учётчиком в бригаде. А этих,которых жену я в роддом отвозил, имя я не знаю, а фамилию знаю - Стокман и Тамаркин.
На вашей подводе были эти три семьи?
Две семьи жили в соседнем доме, а привёз их я. Ещё бабушка (не знаю её фамилию) и молодая - они прямо у нас квартировали в доме.
А сколько на подводе было человек?
Человек по 5
А вы один раз туда ездили и их забрали или несколько раз ездили?
Нет, только один раз. Колхоз небольшой, было три подводы.
А кто приказал, чтобы каждый колхоз дал такое-то количество подвод?
Райком, райисполком. Здесь в Александровке был районный центр. Районная администрация. Дали указание, чтобы каждый колхоз дал определенное количество подвод для поездки за беженцами в Азов.
А вы не помните, кто именно сказал, чтобы вы взяли свою подводу и ехали в Азов?
Бригадир. Председатель получил указания от районной администрации, он дал указание бригадирам, бригадир подобрал ребят и поехали.
А от Красной поляны до Азова сколько времени нужно было ехать?
60 км. Мы поехали в ночь и утром были там. Думали, что утром будем грузиться, а они и утром не приехали, и ночью не приехали (поезд не пришел), а потом на следующий день примерно в 4 часа дня пришёл поезд, распределили(вот вы туда садились, вы туда). Они группировались,когда приезжали, наверное, родственники, знакомые (мы вместе) и мы рассаживали так, чтобы они ехали в одно село вместе.
Какой это был поезд?
Товарный, и вещи их были в двух вагонах прицепленных.
Когда люди сгружались с вагонов, кто им говорил, чтобы они шли к той или иной подводе?
Там был уполномоченный от района - человек, который загружал подводы. Ну и они там на площади около вокзала (там сейчас застроено близко, а тогда площад была большущая) - они выгрузились, объяснили всем, всех распределили по подводам и мы выехали в ночь. В пути нас замочил дождь, мы сначала приехали в Александровку (там можно было свернуть и через четыре км уже Красная поляна,но мы сначала все поехали в район). Райисполком был там, где сейчас опорный пункт. Вот туда все приехали, остановились, вышли-поговорили и нам сказали, что те подводы с какого колхоза - туда домой и езжайте, председатели знают, что делать. Привезли, поселили на квартиры, председателю представили сразу.
А как ваш колхоз в Красной поляне назывался?
Колхоз им.Кагановича
А те евреи, которых вы везли на подводе- они между собой на каком языке говорили?
Я не знаю на каком, но, наверное, на еврейском. Иногда по-русски. С нами они разговаривали обычно, по-русски.
И сколько евреев привезли тогда в Красную поляну?
Человек 20, а может больше.
А у вас было трое?
Да. Одна бабушка старенькая, потом женщина средних лет и с ней ребёночек маленький, года 3-4, девочка.
Где они у вас жили в доме, как вы жили с ними?
Им дали самую большую комнату в доме (зал, всего в доме было четыре комнаты), у них там было две кровати - бабушка на одной, а на другой дама со своей дочкой.
А кушали?
Печка. Готовили в печке. Топили дровами (угля же не было), готовили кушать. Они сами себе готовили.
Долго они у вас жили?
Шесть месяцев. Они прибыли в августе-сентябре 41го, а ушли ещё до того, как пришли немцы. Куда - я не знаю.
Пока они у вас жили, они где-то работали?
Они ходили работать в колхоз. Копны клали, косили (мужчин же не было, а косить нужно было). И руками косили, литовками. Комбайн был, но молотили и вручную.Они помогали. А были ещё ребята (человек 6, наверное) мужчины. Они были каменщики по специальности, строили вот недавно развалили лет 10 того назад зернохранилище кирпичное делали хорошее, на 5 отделов. Машина могла заходить туда, выворачивать зерно. Но его уже нет, развалили это здание.
А когда немцы пришли, куда они делись?
Даже не знаю. При немцах их уже не было, а куда делись?
Вы не знаете - их отправка (когда они уходили) была организована также, как тогда, когда они приехали?
Нет. Я не знаю. Я был комсомольцем и при немцах прятался. Они таких, как я, не любили.
А после войны у вас были какие-то известия об этих людях?
Нет, никаких. Меня 22 февраля 1943 года призвали в армию и я пришёл в 1948 году (правда, в 46м году отпуск мне давали, я приходил дважды). Когда в 48м году я пришёл - уже никаких известий о них не было и ничего не знаю."
_______________________________________
Материалы расследования - в книге Е.Курочкин, Т.Стаценко. Холокост на юго-западе Ростовской области: Дневник расследования . Также вы можете ознакомиться с материалами на канале "Места моей истории" - в подборке статей, посвящённых периоду оккупации Александровского района Ростовской области.
Если вам понравился этот материал - ставьте "палец вверх" и подписывайтесь на канал.
----------------------------------------—
Результаты всех исследований выкладываются в этом сообществе, а также на канале "Места моей истории" (дзен и телеграм). Поучаствовать в исследовании можно,переведя любую сумму на мою Юмани.Карту (там есть разные способы перевода): https://yoomoney.ru/to/410012113704025