— Однако позвольте представиться: Тахир Хусейн, выпускник факультета политических наук университета Анамбры, к вашим услугам!
— А я Фарук Аввал, по образованию журналист, специализировался на периодических изданиях. Продукт сьерра-леонского колледжа Фура-Бей, но по натуре стопроцентный нигериец, улыбнулся он.
Мы трудились в поте лица без малого месяц, сочиняя, а затем и ставя нашу пьесу. Она имела шумный успех, и наш отряд получил главный приз. В газетах напечатали наши с Фаруком имена, в журнале Национального молодежного корпуса поместили статью о нас. С тех пор мы с Фаруком стали неразлучны.
Мы сблизились и хорошо узнали друг друга. Фарук был сыном владельца крупной торговой фирмы международного масштаба с главной конторой в Сьерра-Леоне. У него была сестра, она училась во Фритауне.
— Вот расскажу Джамиле, как ты пилишь меня за мотовство, - хохотал Фарук, - и она тебя всей душой полюбит. В самом деле, вы же с ней идеальная пара. Так и быть, замолвлю за тебя словечко . . .
Фарук и не подозревал, что окажется пророком: мы с его сестрой действительно полюбили друг друга. Но это другая история, и речь сейчас не о ней.
Я поделился с Фаруком своими планами на будущее, лишь только он сообщил мне, что его съедает страстное желание издавать журнал.
B течение последних лет уровень грамотности среди нигерийцев, говорящих на хауса, неуклонно повышался, однако, к сожалению, ни одного периодического издания на этом языке не было, хотя число потенциальных читателей достигало уже многих десятков тысяч.
С невероятным рвением читал я и перечитывал все, что касалось издания и редактирования периодики, буквально проглатывал то, что удавалось раздобыть.
И все ждал, когда же наконец отыщется предприимчивый и энергичный человек, мне на пару.
Конечно же, я не сидел сложа руки - справлялся там и сям, предлагал свои услуги. Однако никто не желал рисковать капиталами.
Я-то был уверен в успехе этого предприятия, оно сулило немалые прибыли и снискало бы добрую репутацию тому, кто взялся бы его субсидировать.
Чтобы собрать необходимую сумму, я должен был взять кого-то в долю, обзавестись партнером.
Чтобы убедить Фарука в реальности моей затеи, я составил и показал ему примерную смету, рассчитать которую мне помог знакомый экономист, прекрасно разбирающийся в деловой конъюнктуре.
— Ну вот, - заключил я свои пояснения, - если ты всерьез заинтересуешься моим предложением, мы станем выпускать журнал, способный влиять на умы, формировать общественное мнение, на равных соперничать с изданиями на английском языке, которых у нас теперь великое множество.
Я выдержал паузу, следя за выражением лица Фарука. Его глаза заискрились.
— Но ты, конечно же, понимаешь, продолжал я,- что для начала необходима огромная сумма. Ну как тебе моя идея?
Фарук помедлил с ответом, с любопытством разглядывая меня.
— Знаешь что, Тахир? По-моему, это гениальная идея. Считай, что в принципе мы договорились!
И вот спустя два года тираж нашей «Аревы», первого ежемесячника на хауса, уже достиг рекордного уровня в двадцать пять тысяч экземпляров. Понятно, что вначале нам пришлось нелегко. Да и теперь, несмотря на успех у читателей, нас по-прежнему преследуют финансовые затруднения.
Вот такие мысли роились в моей голове, пока я смотрел на пустое кресло Фарука. . . Раздался стук в дверь. А вдруг это он, подумал я, только с чего бы ему стучаться в собственный кабинет? Нет, незачем тешить себя пустыми надеждами!. . .
Дверь беззвучно открылась, и вошла секретарша Нгози, молодая миловидная женщина, боготворившая Фарука. Она выглядела очень уставшей, подавленной. Лицо у Нгози осунулось, что, увы, не красило ее. Я предложил ей сесть, но она точно не слышала моих слов.
— Ты не думаешь, Тахир, что нам следует обратиться в полицию? — нервно проговорила она. — Фарук исчез ровно семь дней назад. Не в его правилах забрасывать все дела в редакции на столь длительный срок. С ним стряслось что-то . . .Что-то ужасное, не иначе.
— Вчера я проверил все гостиницы в городе, — ответил я медленно и внятно, только что не по складам, избегая взгляда ее воспаленных глаз, — его никто не видел на этой неделе.
— Каждый день ты сообщаешь мне о том, что предпринял накануне, однако упорно отказываешься позвонить в полицию! - Голос Нгози звучал непривычно резко.