...Наташа Веселова, молодая женщина-театрал, поступившая служить в Дом народного творчества предложила мне придумать какой-нибудь семинар для рок-клубовской молодежи. Ты, мол, литератор. Давай, организуем что-нибудь литературное. Я и придумал поэтический семинар. Семинаром по рок-поэзии я руководил с 1983 по 1988 годы. И получал во время учебного года по сорок рублей в месяц. У меня даже в трудовой книжке имеется уникальная запись. Да и по мере оживления рок-клубовского бытия, у группы «Санкт-Петербург» появился стимул восстановиться для какого-то более внятного публичного представления.
Понятное дело, про себя вспоминать и проще и приятней. Многое можно исказить, представляясь в лучшем свете. Но самолюбование может обернуться потерей читателя. В конце-то концов ленинградская рок-музыка до поры оставалась продуктом регионального значения. Следует воссоздать какие-то детали из жизни более широких народных ленинградских масс.
Про социалистический дефицит я вспоминал, да и про него много написано. Модную одежды «доставали». Имелся такой специфический термин. Практически все старались, накопив денежек, «достать» финский или югославский костюм. Это я про мужчин. А женщины постоянно «доставали» сапоги на платформе. Благосостояние ленинградцев, хотя и медленно, но росло. Социализм вступил в стадию относительной зрелости. Однако рост денежной массы опережал объем товаров народного потребления. Возникла целая классовая прослойка, ведущая капиталистический образ жизни: одни шили на дому джинсы, другие доставали дефициты и перепродавали трудящимся. У буржуазной прослойки скапливались довольно большие суммы… Однако, не стану забираться в область политической экономии капитализма. Все ее изучали в высших учебных заведениях, но без включенного интереса… А зря. …
Смешно сказать, но в советских магазинах для приобретателей холодильников, стиральных машин и мебели был открыт беспроцентный кредит. Просто приносишь справку с работы и забираешь вещь. А из зарплаты вычитают понемногу в течение года. И, самое главное, в кредите никакого обмана и подвоха. Цены на некоторые продукты росли, но незаметно. Проезд в автобусе и метро стоил все те же пять копеек. Все где-то работали. Инженеров было пруд пруди. Многие на рабочем месте били пресловутые баклуши. Многие жаловались на отсутствие перспективы и карьерного роста. Десятки тысяч ленинградцев обзавелись дачными участками и ковырялись в огородах. Приходится часто слышать насмешки по поводу тех участков – жалкие, мол, шесть соток. Что тут скажешь! Первое: были участки и по двенадцать соток. Мой отец от научно-производственного объединения получил двенадцать соток. Второе: как-то уже в девяностые, когда нас накрыло цунами моментального капитализма, я привез на родительскую дачу одного взрослого американца. Он все осмотрел, а после спросил:
- Скажи, Владимир, хау ё фемили хав гот зы дача?
Я объяснил, сказав, что по стране миллионы семей получили участки даром.
- Фри! – воскликнул житель Мичигана. – Итс нот посибл! Анбиливибл!
- Очень даже посибл, - с искренней гордостью ответил я.
Американец Питер только руками развел.
Как раз накануне финала брежневского правления родители решили построить нормальный дом. Вместо халупы без фундамента было принято решение возвести нечто более серьезное.
Отец по знакомству купил сборный дом, который производили, кажется, в Невской Дубровке по финскому проекту. Участок наш в Рощино за линией Маннергейма. Родители нашли местных мужиков, подрядившихся дом возвести за месяц. Пока они ходили вокруг кругами и пропивали аванс, я копал котлован под фундамент. Мужики приходили поддатые и важничали, работу не начинали. Родители волновались. В очередной раз, увидев их кривые рожи, я, отложив лопату, вылез из ямы, взял топор, подошел к лже-работягам и сказал, что их сейчас разрублю на мелкие части, что б они валили отсюда и не возвращались. Мужики протрезвели и убежали. И через неделю даже принесли остатки аванса.
Жест получился красивый. Но что-то следовало делать со сборным домом. Начинался август. Если дом не поставить под крышу до октября, то материалы за зиму просто сгниют.
У меня имелся литературный приятель Валера Суров. В Ленинград он приехал из Казани, до этого строил КАМаз5, а до КАМАЗа вкалывал в Норильске. Он писал интересные жанровые рассказы и повести про трудовую жизнь и уже начал печататься. Помню его публикацию про Север в журнале «Аврора». Называлась проза выразительно – «Три лаптя по карте». В советское время имелся перекос – журналы с радостью брали прозу про труд. Так же, как сейчас намного легче издаться, если станешь выдавать сочинения про маргиналов или половых страдальцев.
Суров был парень рукастый и, когда узнал о проблеме, взялся за тысячу рублей дом построить. Я на строительстве работал домкратом, отец обеспечивал материалами и к середине сентября дом мы построили. Я только что закончил спортивную карьеру, и сил хватало. Полученные навыки мне очень помогли в ближайшие годы переносить литературную бедность. В итоге я с разными умелыми знакомыми построил домов шесть. Как-нибудь я еще воссоздам эту часть советско-ленинградской жизни.
Продолжение тут
- Предыдущая глава
- Спасибо, что дочитали до конца! Если тебе, читатель, нравится, жми палец вверх, делись с друзьями и подписывайся на мой канал!