-Не понимаю, Люсь, зачем пить кофе дома, если мы идем в кафе! – проворчала Ева, с отвращением мешая ложкой в чашке. Она вообще терпеть не могла "Пеле", но, к ее огорчению, Шурик еще месяц назад приволок откуда-то целый ящик этого божественного напитка. А дареному коню, как известно, в ценник не заглядывают.
-Сколько тебе говорить! Мы идем в кафе пить не кофе, а коньяк, - миролюбиво объяснила Люська, которой было, в общем-то, наплевать на "Пеле". Хоть "Пеле", хоть чай с дегтем, лишь бы горячо и сладко. – Раз давали обет нажраться на выходных, как дикие свиньи, после последней контрольной, значит надо исполнять. А то ты же знаешь, все пойдет наперекосяк!
Ева с сомнением посмотрела на подругу. Ей чудилось, что Лиарова просто хочет отдохнуть в честь окончания учебной недели, а контрольная по культуре речи, кстати, легкий до безобразия, который они сегодня сдали, тут не причем.
-Напиваться коньяком это как-то по-буржуйски. До состояния дикой свиньи лучше всего доходить водкой, - со знанием дела заметила Ева, прихлебывая ненавистный "Пеле". – И, что хорошо, много ее не выпьешь. А вообще, главное, конечно, компания. Со Снежной лучше всего пить что-нибудь изысканное, коктейлисто-припудренное. С Васькой Бугинцевым – пиво. А Солопов предпочитает вино.
- Ну, Солопова-то с нами не будет, а все остальные запросто согласятся на коньяк, - отмахнулась Лиарова. – Лично я, повторяюсь, хочу напиться до состояния если не дикой свиньи, так уж дикого поросенка.
Евка рассмеялась:
-Мы говорим, как заправские алкашки!
Тут у Евки зазвонил мобильный и она с некоторым раздражением поднесла трубку к уху. Звонил Солопов.
-Алле! Привет, Жень. Нет, кофе пьем. Да, заняты вообще-то… Женька, не издевайся, а! Совесть тоже дело полезное… Моя совесть? Моя совесть собирается провести хороший вечер, а не… Совесть Лиаровой? Ее совесть собирается поближе изучить эмоциональную базу диких пятачковых свиней, так что уж… Свиней, свиней, ты не ослышался! Лиарова, по сути, очень близка к дикой природе…
Люська попыталась услышать, что говорит Женька. Она уже поняла, что речь идет о каком-то деле, от которого Евка и пытается сейчас отмазаться. Но судя по тому, с каким раздражением та бросила телефон пару минут спустя, ей это не удалось.
- Кафе отменяется. Мы идем в универ готовить актовый зал к выступлению депутатов! Скажи спасибо Женьке, который записал нас в добровольцы.
Люся поморщилась.
-А отказаться нельзя было никак?
- Не, ты же знаешь Женьку. Обещал проставить все пропуски в журнал, ну это его обычная угроза, – она помолчала и добавила раздраженно. – А вообще, Лиаран, в этом мы виноваты сами!
- С чего это? – Люська даже возмутилась.
- А с того, с того! Кто нас вообще просил в эту студенческо-партийную организацию записываться! В эту "Солидарность" тупорылою!
- А мы там записаны? – еще больше поразилась Лиарова. – Вот уж! Небось на первом курсе постарались, да?
На первом курсе, еще в начале года, они умудрились записаться всюду, куда только брали: на танцы, в кружок вышивания, на йогу, в студенческий клуб "Баскер-Вилли", в "Солидарность" и даже на дополнительное изучение польского языка. Видно так получилось, что коварная "Солидарность" продержалась дольше всех.
-Зато, - сарказмом заявила Евка, - Солопов заявил, что у нас будет уникальная возможность послушать выступление сбора депутатов!
Люся фыркнула.
-Видала я этот сбор депутатов в аптеке! На полочке рядом со сбором от простуды!
- Или от депутатов, - подсказала Евка. Она уже сообразила, что деваться некуда, и теперь потягивала "Пеле" медленно, смакуя каждый глоточек. За окном падал снег.- Эх, а погода-то какая пропадает!
Через сорок минут девочки были в университете.