Есть мнение, что Дмитрий Иванович Менделеев увидел во сне периодическую таблицу не совсем в таком виде, какой она изображается сейчас. Это, собственно, мнение самого Менделеева, известное из первых вариантов таблицы, которые ученый представил на суд общественности. В исходном варианте она пестрела пробелами, так как многие химические элементы ещё не были открыты. Но и содержала две клетки, в последующих редакциях пропавшие. Менделеев не сомневался в существовании ньютония и корония.
Это были очень интересные элементы. Настолько, что посмотрев на таблицу образца 1871 года читателю, имеющему хотя бы самые общие представления о химии, полагается сильно удивиться. Как легко видеть, Менделеев разместил ньютоний и короний в нулевой (ныне отсутствующей) группе вместе с инертными газам. Там, где уже нет места. Ведь химические элементы в таблице рассортированы по номерам, и номер каждого соответствует количеству протонов в его ядре. У водорода же протон только один. А значит, до него в таблице быть не может ничего по определению. Однако, ньютоний и короний располагались именно перед водородом.
Что за чудеса? Никаких чудес. Резерфорд предложит более-менее современную модель атома и введёт термин «протон» только в 1920 году. Менделеев же таблицу составлял, ориентируясь на периодические изменения химических свойств элементов, в зависимости от их массы. В чём, кстати, и проявился гений русского учёного. Только по свойствам веществ он угадал сколько протонов в ядре каждого элемента, ничего не зная, ни про протоны, ни даже про ядро.
Таким образом, существование сверхлёгких элементов — корония, в 5 раз менее плотного, чем водород, и и ещё в миллиард раз более лёгкого ньютония — не казалось Менделееву странным. Тем более, раз имелись уже и экспериментальные данные. Короний был обнаружен именно в 1869 году при наблюдении солнечной короны в момент затмения.
Метод спектрального анализа, позволяющего, посмотрев на светящийся или отражающий объект и разложив спектр на линии с помощью призмы, узнать из чего этот объект состоит, во времена Менделеева уже был открыт. Но работал не вполне удовлетворительно. Каждое из веществ даёт несколько линий, в разной степени ярких в зависимости от условий. В XIX веке об этом известно не было. Короний, как и небулий (открытый в спектре туманностей и закрытый обратно позже) являлись лишь спектральными ипостасями водорода.
С ньютонием несколько сложнее. Так Менделеев называл эфир. Субстанция, введённая ещё Аристотелем в качестве вселенской среды и по совместительству тонкой протоматерии, из которой образуется материя «грубая», до сих пор волнует не замутнённые знанием умы. Хотя уже в XVII веке учёные понимали эфир совершенно иначе. Исключительно, как среду распространения световых волн. Таковая была нужна, ибо до открытия корпускулярно-волнового дуализма без эфира волновые свойства света представлялись необъяснимыми. Лишь в начале прошлого света появление квантовой механики и открытие собственно частиц, — включая фотоны, — позволили отказаться от концепции эфира. Нелюбимой и неудобной, так как физические свойства этой субстанции представлялись взаимно исключающими.
Да. Ньютоний и короний являлись лишь примерами устаревших научных представлений. Интересны и даже забавны, однако, в этой связи два момента. А именно тот, что Менделеев представлял — и настаивал на данном подходе — эфир, всего-лишь как очень лёгкий инертный газ — и не более того. Но в таком виде эфир заведомо не мог выполнять ни одну возлагавшихся на него наукой XIX столетия (и альтернативной наукой сейчас) функций. И что назвал он этот элемент в честь Ньютона, считавшего свет потоком частиц и относившегося к идее эфира скептически. То есть, сам Менделеев в «светоносные» и «протоматериальные» свойства эфира определённо не верил.
...Но причём здесь Никола Тесла? Связана, строившаяся с 1901 по 1917 годы башня Ворденклиф на Лонг-Айленде с первым вариантом таблицы лишь косвенно, зато, многообразно. Очевиднее всего, посредством альтернативных исследователей и конспирологов, нижним отделом позвоночника ощущающих, что у человечества украли эфир и дешёвую электроэнергию, которую можно передавать на огромные расстояния без проводов. В реальности же, хоть и менее броско, Тесла и Менделеев связаны способностью даже самых блестящих учёных заблуждаться, в случаях, когда накопленные знания ещё не достаточны.
Тесла первоначально намеревался использовать башню в качестве радиопередатчика, для налаживания связи между Европой и Америкой. Строил на деньги инвесторов, которые охладели к проекту, после того как Маркони реализовал концепцию беспроводного телеграфа проще и лучше. Однако, Никола Тесла в этот момент (как и во всем предыдущие и в последующие) испытывал серьёзные финансовые затруднения, и не мог уже отказаться от почти завершённого дорогостоящего проекта. Автором первой, связанной с башней, конспирологической теории, утверждавшей, что предназначена она для создания всемирной беспроводной системы — для передачи не сигналов, а просто электроэнергии, без проводов в масштабах земного шара, — стал сам исследователь.
Да. Это было мошенничество. «Панама», как выражались в те времена. Но Тесла, как раз, сочетал дарования учёного и шоумена. Невероятные слухи о своих невероятных же открытиях он без устали распускал сам, отнюдь не брезгуя проплатой публикаций и использованием арсенала иллюзионистов. Бизнесменом он был никаким, и достать деньги на эксперименты — и действительно великие открытия, о которых охотно поведает школьный учебник, — мог только работая на состоятельную, но доверчивую публику.
Но в данном случае фокус не удался. Публика про методы Теслы была уже информирована и не верила ему ни в едином слове. Проверка же показала, что «громадное расстояние», на котором, натужно гудя, генерирующая 10 миллионов Вольт башня способна передать энергию, достаточную для питания лампочки, это — метры. После чего башня тихо умерла. Как, собственно, и карьера Николы Теслы.
Именно то, чем славен Тесла сейчас, — таинственные, причудливо выглядевшие, зачастую громадные, необъяснимо с точки зрения науки действующие установки, сулящие почти богоравные возможности тому кто даст изобретателю совсем немного денег на завершение проекта, — то есть (в реальности) массовые мистификации, — тихо, без публичного всплеска утянули на дно репутацию великого ученого.
Осталась только легенда.
...На самом же деле, изобретатель не обманывал, а лишь выдавал желаемое за действительное. О том, на какое расстояние энергию можно передавать через эфир — с помощью радиоволн — он не знал. Откуда он мог заранее знать то, что как раз и пытался выяснить — и выяснял всю жизнь — в процессе исследований?