Девушка-следователь допрашивала заплаканную женщину средних лет:
– Значит, так: отпираться бесполезно. Ваши отпечатки пальцев нашли на сейфе, из которого пропали деньги.
– Да откуда они могли там взяться? – всплеснула руками женщина. – И, потом, с чем вы их сличали? У меня ведь тогда отпечатки не брали. Кстати, почему всех фармацевтов и провизоров обыскали, кроме директрисы и её мужа, который приехал ещё до полиции?
– Её не надо обыскивать. Она заявитель. Что же, она сама у себя будет воровать деньги? – удивилась следователь, хлопая длинными ресницами.
– Так ведь она не хозяйка аптеки. У нас целая сеть. Она – директор одной из них.
– Мне Петя только вчера дело передал и ничего про это не сказал, – растерянно произнесла следователь, хлопая ресницами.
– А вы бы лучше с делом ознакомились, прежде чем начинать допрос, – встрял в разговор сидевший возле другого стола худой невысокий сероглазый мужчина. – Я вам точно скажу – деньги сама директор аптеки взяла и уже их потратила.
– А вас не спрашивают, гражданин, – с обидой произнесла девушка, а потом с любопытством спросила:
– А откуда вы это знаете?
– Знаю.
Другой следователь, закончив заполнять бумаги, обратился к худощавому мужчине:
– Профессионалов всё меньше остаётся. У нас взят курс на омоложение личного состава. Некому опыт передать молодёжи... А теперь, давайте займёмся вами. Как следует из материалов дела, с которыми я ознакомился, полгода назад вы обманным путём изъяли у известного банкира значительную сумму денег и скрылись. Каким образом это вам удалось, интересно узнать?
– Гипноз, – взглянув стальными глазами на майора, ответил Владислав Алексеевич.
Тот поёжился, а потом спросил:
– Денежки, которые получили в результате мошеннических действий, наверно уже потратили?
– Потратил.
– На рестораны? Или особнячок купили?
– Отдал другу-главврачу на приобретение импортного оборудования. Он возглавляет онкологический центр. Оформил как пожертвование.
– Вот как? А эта вот прошлогодняя статья в маргинальной газетёнке про вас? – следователь достал газету. – Смотрите-ка, статья от десятого июля девяносто восьмого года называется: «Верну прошлое». Это какое такое прошлое вы задумали вернуть?
– Имелось в виду, что надо взять из нашего недавнего прошлого всё лучшее: доступное для всех жильё, образование и медицину, безопасность на улицах, отсутствие безработицы.
– И как же это сделать? Опять потрясения?
– Я постараюсь безо всяких потрясений привести к власти совестливых романтиков, которые хотят сделать людей счастливыми.
– Утопия! Где вы найдёте романтиков, обладающих управленческими способностями?
– Я попробую воздействовать на сознание масс, и смогу убедить самих таких людей проявить инициативу.
– Ну, хватит, Томас Мор вы наш! Сейчас скажете, что можете лечить людей пассами.
– Могу. И лечил.
– Без диплома и лицензии? Так, так… Сейчас ещё на одну статью потянете, гражданин. Шарлатанством занимались?
– Почему шарлатанством? Реально помогал.
– Ладно, рассказывайте всё сначала.
– Не буду. Я устал.
– Что-то рано.
– Мне надо отдохнуть.
– Ладно, вас отведут в камеру. На всякий случай – в одиночную. А то вы гипнотизёр, ещё чего придумаете. Поразмышляйте там о смысле жизни, – усмехнулся следователь.
Владислав Алексеевич страдал. Он должен был выполнить обещание, данное своему институтскому товарищу, с которым они не виделись много лет, и чей звонок по мобильнику его сильно взволновал. У сестры его друга Антона, умирал сын. Он успел услышать только, что четырёхлетний мальчик болен лейкемией. Копейкин понимал: то, что ему однажды удалось совершить в юности, повторить будет неимоверно сложно. Он должен исчезнуть здесь и тут же очутиться на окраине города. Впрочем, надо попытаться. Сколько можно ждать? До полуночи осталось всего полчаса. Владислав представил тот ужас, который испытывает мать, не отпуская ручонку своего сынишки, будто боясь, что мальчик тут же уйдёт, и его никогда больше не будет.
Копейкин встал и сосредоточился. Хорошо. Он готов! Вот так, надо подняться над полом. Это получается. Это просто. А теперь надо представить карту города. Вот она, улица, где умирает мальчик! Кажется, стены начинают терять свои очертания. Стал виден коридор.
Как же это было тяжело! Но он вырвался из камеры и полетел над ночным городом. Копейкин не был заметен редким прохожим. Возможно, он стал похож на призрака? Владислав этого не знал.
Уже близко улица, где горят три фонаря.
Как же он упал! Угодил в лужу. Теперь его серый костюм весь в грязи. Хотя какая теперь разница. Он уже у подъезда набирает код, который ему назвал Антон. И вот он звонит в дверь…
Читайте продолжение.
Подписывайтесь на мой канал, пишите комментарии!
Мой профиль на Литрес здесь.