Любые попытки соотнести героев и события этого транзита с героями и событиями не этого транзита будут преследоваться по законам жанра.
Продолжение; предыдущее – здесь, начало – здесь.
Эпизод 22
Тоня и Никита у себя дома.
Никита (желчный): Смеялись, оскорбляли, попрекали смартфоном. Вместо новостей – мультики и сериалы. Я упрямо шел к президентскому креслу, шел и достигал, не взирая на рогатки!..
Тоня: Лег бы на диван, погрезил в тишине.
Никита: Сразу – диван! Где ты была, когда я томился на узком кресле, никем не признанный, униженный и оскорбленный? Мне памятник нужно поставить за муки, которые я от тебя претерпел!
Тоня: Бронзовый бюст на малой родине.
Никита: Ага, смеешься?!
Тоня (иронично): Со дня на день ты – президент. Сошлешь на каторгу.
Никита (шепчет): Сошлю, когда войду в силу. (Заваливается на диван, берет газету и демонстративно ее отбрасывает.) Вольному – воля!
Тоня (подсаживается к изголовью Никиты на детском стуле): Ты… загадочным стал после облучения.
Никита: Был.
Тоня: Что-то в тебя вселилось.
Никита: Значимость.
Тоня: Оказался как бы выше остальных?
Никита: Не каждому дано. Да что тут говорить! Президенты – совсем из другого теста. Я – президент особый, интуитивный, дальше пойду, до исторического предела.
Тоня: До секретаря объединенных наций?
Никита: Хе-хе! Хе-хе!
Тоня: Нехороший смех. Злой и чванливый.
Никита: Клевета!.. Я на президентском посту развернусь, недра присвою, дворцов настрою. Красиво заживу, с шармом, со вкусом.
Тоня: Никита, если тебя изберут, то затем, чтобы ты служил народу. Ты, получается, служить не намерен. Вот и будет тебе импичмент!
Никита: В России – импичмент? Хе-хе! Разве уж от скуки – в смысле самоотвода.
Тоня (с чувством): Это низко, безнравственно, – рассуждая о долге, держать в уме корыстные цели!.. Обнял старушку перед объективом и обслуживай интересы клана, который тебя на выборах купил!
Никита: Расслабься. Кланы мне безразличны, меня собственный эгоизм тешит.
Тоня: Тебе не стыдно? Ты, похоже, меня разыгрываешь.
Никита: Не разыгрываю. И не стыдно мне! Подноготная демократической власти такова… Не желаю объясняться! Средний ум средней женщины. Кухней займись! Я посплю. На завтрак подашь мне анчоусы. (Отворачивается к стене.)
Тоня (отходит в дальний угол): Стонет сердце. Стремлюсь к самопожертвованию, мечтаю о пылком, беззаветном порыве, а муж опускается в бездну высокомерия. Зачем я с ним? Зачем я ему?