7. В представлениях Саши деревня была эдакой низиной всего человечества, где молодёжь занималась исключительно тем, что гнула спину в огороде и накручивала коровам хвосты. Отчасти это было связано с тем, что в её классе обучались два совершенно несмышлённых мальчика из ближайшего села и от одного из них попахивало хлевом. Каково же было её изумление от лицезрения аккуратных домиков и девочек-соседок, должно быть, погодок, которые с задранными носами только что вернулись из города. Увидев, что Саша с мамой заселяются к бабушке Дусе, они замешкались во дворе, чтобы получше разглядеть их.
Бабушка Дуся, проворная старушка с удивительно прямой спиной и живым взглядом не выцвевших глаз, спешила встречать Викторию с дочерью.
— Мы ведь знакомы, Викуля, помнишь? На свадьбе у Артёма гуляли!
Вика виновато покачала головой. Бабушка Дуся ударила себя в лоб:
— Оооо! Когда ж то было, больше 20 лет прошло. Это для нас, стариков, год за десять идёт, а ты девчонкой была лет семнадцати, куда тебе помнить таких стapyх! Ну, давайте, давайте в дом. Счас управимся...
Белоснежные скатерти с ручной вышивкой, кружевные салфеточки, подостланные всюду, где только можно, коврики ручной работы, какие-то чудные бантики, опоясывающие шторы и белый кот с хитрым прищуром - всё это замелькало перед глазами гостей в головокружительном вальсе света, тени и неуёмного творческого потенциала бабушки Дуси.
— Как в русской народной сказке, - шепнула поражённая Саша, с нескрываемым восхищением рассматривая убранство дома.
Бабушка Дуся выделила им большую комнату. На кухне их уже ждала гора жареных пирожков и дымящиеся щи.
— Не обессудьте, девочки! Питаюсь я скромно, сколько там той пенсии.
— Ну что вы говорите! Вы вообще не должны нас кормить, мы как-то сами...
Виктория засмущалась и с тоской подумала о своём кефире и остатках колбасы.
— Глупости! Мы почти что родня! Сашенька, ты первое погуще любишь или пореже?
— Пореже, - ответила Саша, чувствуя, что половина желудка уже наполнилась слюной.
Виктории было стыдно. Чужой человек, а так привечает... Проявляла ли она сама к кому-нибудь такую безвозмездную доброту?
— Пирожки у вас песня. Да ещё и с вишней - обожаю. Такие пушистые, а у меня вечно, как резина.
— Мукой забиваешь, - дала совет бабушка Дуся, с аппетитом поглощая своё творение, - а ещё мысли должны быть лёгкие, добрые.
— С этим у меня сложнее всего, - усмехнулась Виктория.
— Ничего, деточка, наладится.
Бабушка Дуся провела для Виктории экскурсию по своим владениям, на ходу рассказывая об инфраструктуре села. Есть школа, клуб, магазин... До главного города области 10 минут на автобусе. Разобравшись с вещами, Виктория сбегала в магазин и купила продуктов. Кошелёк худел очень быстро. Бабушка Дуся ругала её за лишние растраты и велела отнести половину назад. Конечно, Вика этого не сделала. Работа, срочно нужна работа... Помимо пропитания, деньги требовались для всего: вопросы с гражданством, издержки в ходе близкого суда, и самое насущное - это собрать в школу Сашу.
Над спящим селом тёмно-серым колпаком нависло ночное небо. Тишина. Лишь ветерок перебирает вельветовые листья вязов. Виктория вынула из кармана затасканную пачку cuгарет. Она кypuла очень редко - эта пачка валялась в закромах сумочки уже с полгода. Дым поднимался к чёрным бусинам дворовой рябины и рассеивался, испуганный широтою небес.
Не лучше было бы остаться там? Жизнь - течение, которое несло её и несло... Она думала, что является рыбой и вдруг оказалась на берегу. Речная вода превратилась в стекло. Не вернёшься. Тяжко, болезненно и долго тонкие рыбьи плавники перерождаются в способные к хождению лапки. Она идёт на них, трясущихся, в глубь континента, и падает, падает... И уже б, наверно, сидела возле мусорных баков, если бы не человеческая доброта. Сначала Артём, потом мать его... Кто б мог подумать. Да.
Несколько раз Виктория безрезультатно ездила в город на поиски работы. Без документов ей, как иностранке, даже неофициально предлагали только самые тяжёлые и низкооплачиваемые вакансии.
— Хватит мучаться, я нашла тебе работу! - заявила ей бабушка Дуся после очередной провальной попытки, - С Машей сегодня общалась, она предлагает идти с ней на склад комплектовщицей.
— А я им точно...
— Возьмут, не переживай, им всегда работники требуются. Зарплата более-менее - прожить можно.
Все люди, с которыми Виктория успела познакомиться в селе, были очень приветливы и дружелюбны. Маша оказалась не исключением. На её широком, добром лице отчётливо проступали лишь губы - крупные, грубо очерченные, они привлекали к себе всё внимание во время беседы. Особенно удивлял при этом голос, который, вопреки ожиданиям, был не грудным и глубоким, а высоким, даже писклявым. Белокурая Маша слыла хохотушкой и любительницей сластей.
Они работали с семи до семи два дня через два на складе канцелярских товаров. Первый автобус отвозил их в город, а последний привозил назад. Через полторы недели Виктория обнаружила, что в её кошельке денег хватит только на проезд в одну сторону. Отдав их водителю, она села и хорошенько перешерстила кошелёк. Хорошо, что Маша сидит впереди и не видит этого позора! Из бокового отделения она достала маленький клочок бумаги с адресом. Откуда? Ах, это у Зины был приступ доброты и она всучила ей раздобытый каким-то образом адрес Сашиного отца. Виктория теребила бумажку. За автобусным окном побежали окрестности города. А что? Ведь он отец! В сложившейся ситуации Виктории было не до гордости.
В обеденный перерыв она отправилась по указанному адресу. Виктория решила, что если не застанет Андрея дома, то хотя бы положит в его почтовый ящик записку. Дом 8, квартира 37... Виктория остановилась у подъезда. А если двери откроет жена? А если она ничего не знает о существовании Саши? Вике совсем не хотелось разрушать брак бывшего. И записка... её может вынуть из ящика вовсе не Андрей! Ну и пусть! Она устала бороться с этим всем в одиночку! Он обязан помочь дочери! Виктория и так никогда не требовала с него алиментов.
С такими мыслями женщина стала упёрто нажимать на дверной звонок. Никто не открывал.
— Вы к Дивеевым? Их нет дома, уехали на дачу.
На Вику с подозрением смотрел вышедший из лифта мужчина средних лет.
— Да... Мне нужен Андрей. Мы с ним эмм... старые знакомые. Учились вместе.
— О! Однокашники - это святое! У меня есть его мобильный. Дать?
— Буду вам очень признательна.
Шёл 2002 год и сама Виктория телефонa ещё не имела. Спрятав номер Сашиного отца в карман, она поспешила на работу. Что ж... Придётся сегодня идти домой пешком.
— Ты иди на автобус, Маш, а мне нужно по делам.
Маша недоумённо моргнула:
— Но ведь это последний автобус, Вик.
— Дойду пешком. Погода чудная...
Маша пожала плечами. Вика побрела в другую сторону. Вдруг Маша вспомнила, что сегодняшний перекус был у Вики ну очень скромным. Она догнала её.
— Вик, у тебя нет денег?
— Ой, что ты, я просто... просто... хотела прогуляться.
Вика стушевалась. Маша взяла её за руку.
— Уже смеркается, не надо ходить одной по темноте. Пойдём в автобус, я за тебя заплачу.
Вика запротестовала, но Маша уже поняла, что была права в своих догадках. В глазах Вики стояли слёзы.
— Не плачь, подруга. Завтра выходной, пересидишь дома, а там как-нибудь образуется...
Образовалось всё не без Машиной помощи. Она пришла к Вике с самого утра.
— Ты не подумай, что я всем рассказала о твоей беде, только нескольким проверенным людям. В жизни всякое бывает: и чёрное, и белое, но все мы xpucтиане и должны помогать друг другу в беде...
Голос Маши по-девчоночьи взметался ввысь, а крупные губы подрагивали от волнения. Она вытащила из кармана деньги и протянула Виктории.
— Мы скинулись для тебя, кто сколько может. Здесь немного, но на какое-то время хватит. Пожалуйста, возьми.
Поражённая Вика смотрела то на деньги, которые Маша положила к ней на ладони, то на саму Машу, что улыбалась с душевной теплотой. В голову странницы хлынула кровь. Дожилась... Как стыдно! И почему люди здесь так добры? Жгучие слёзы вновь душили её горло.
— Я всё отдам. С зарплаты. Не знаю, как и отблагодарить...
— Не надо ничего отдавать. Это от сердца. Ты только держись, не сдавайся. - Маша загнула её пальцы, чтобы те покрепче держали норовившие улететь бумажки. — Всяко бывает. Всяко. За чёрной полосой наступит белая... Непременно, Вик!
Этих денег, таких нужных, определяющих жизнь, хватало на скромное пропитание до зарплаты, но отнюдь не на то, чтобы собрать в школу дочь.
— Ничего, мам, это же деревенская школа... Похожу и в старой одежде, надо только чуть рукава удлинить. - Саша успокаивала мать, а сама отводила глаза.
Соседские девчонки, к одной из которых Саша попала в класс, уже хвастали новыми нарядами. По сравнению с ними Саша казалась себе просто нищенкой, но, конечно, не винила в этом маму, которая и так билась, как рыба от лёд, и всё из-за неё.
— Посмотрим, дочь.
У Саши даже школьной сумки нет, а рюкзак совсем затаскан...
За три дня до школы Виктория набрала через автомат номер телефона Сашиного отца. Гудки. Гудки. Сердце колотится, как дикая птица в клетке. Наконец, голос из трубки, который она совсем не узнавала по прошествии стольких лет...
— Алло, Андрей? Это Вика. Какая? Да та самая, с которой у тебя есть общая дочь.
Н а ч а л о *** П р е д ы д у щ а я