Совсем не так спокойно, как хотелось бы королю, текла жизнь в Версале. При Дворе расцветали интриги и ложь, клевета и вероломство, яд в словах и яд в любезно поднесённом бокале. Об одном из таких противостояний среди самых знатных особ при Дворе я сейчас и расскажу.
Луи-Жозеф де Вандо́м, пять раз герцог и дважды принц, в том числе и принц крови, как во Франции, так и в Испании, звание, которое он получил за свои боевые заслуги и яркий талант полководца, а также за то, что спас королевский трон для Филиппа V, проявил себя как весьма талантливый военачальник и в войне за Испанское наследство.
Однако в военной кампании 1709 года король Людовик XIV крайне опрометчиво отдал командование над войском своему внуку, молодому герцогу Бургундскому, оставив Вандома на вторых ролях. Эти двое, прямо скажем, не очень хорошо ладили, и вдвоём им не удалось предотвратить военное поражение Франции в битве при Ауденарде в середине лета 1708 года от армии союзников под командованием Джона Черчилля, первого герцога Мальборо. Но речь не об этом.
Пока молодой Бургундский (в ту пору ему было лишь 26 лет) поражал врага красотой сверкающих доспехов, его жена, Мария-Аделаида Савойская, внучка короля, хорошо знавшая о тех трудностях, которые терпел её муж в общении со своим умудренным житейским и военным опытом подчиненным, герцогом Вандомским, решила, что ей пора вмешаться в это противостояние ума и опыта с молодостью и заносчивостью любимого мужа.
Разумеется, она возненавидела Вандома, с завидным постоянством напоминающего всем вокруг, какой никудышный военачальник её дорогой муж.
Мария-Аделаида не могла влиять на события на поле битвы, но она имела такое высокое положение, что вполне могла нанести сокрушительный удар по положению герцога Вандомского при Дворе. Людовик XIV безумно любил свою внучку, и она в полной мере использовала эту привязанность, чтобы подорвать реноме́ соперника своего мужа и уничтожить его почти буквально.
То, как юная герцогиня Бургундская справилась с этой задачей, было шедевром искусного маневрирования в лабиринте интриг Версальского Двора.
Во время зимних каникул 1708 года, последовавших за катастрофой в Ауденарде, и герцог Бургундский, и герцог Вандомский вернулись в Версаль. К тому времени, когда Вандом появился в Зеркальной галерее дворца, пышащий здоровьем, с румянцем во всю щеку и в сверкающем серебристом парике со всеми орденами, включая орден Золотого Руна на мощной шее, семена его падения уже были заложены. Несмотря на то, что Людовик XIV достаточно тепло принял побежденного генерала, всё же оставалось ощущение, что что-то вот-вот должно произойти.
Первый такой знак был дан, когда герцог Вандомский предложил самым знатным особам при Дворе посетить его поместье д'Анет. Однако окружающие извинились и вежливо отказались под различными предлогами, чего ранее никогда не случалось. Тем не менее Луи-Жозеф отправился в замок д'Анет, где он обычно жил зимой, прежде чем снова вернуться по весне в Версаль.
Когда он появился во дворце Марли, где в это время находился король, придворные отметили, что герцогиня Бургундская не выказала своего благоволения к герцогу Вандомскому, а ведь она официально была самой высокопоставленной женщиной при дворе после смерти королевы Марии-Терезии и выполняла бо́льшую часть ее обязанностей как королева.
Приглашение в частные поместья Марли́ и Медо́н было огромной привилегией, которой герцог Вандо́мский пользовался годами. Герцог де Сен-Симо́н в своих мемуарах дает нам полное представление о ситуации, в которой хитрая и коварная молодая герцогиня использовала своё влияние, чтобы унизить герцога Вандома. Однажды вечером Великий Дофин, отец молодого герцога Бургундского, сел играть в брелан (карточная игра) с герцогом и герцогиней Бургундскими в Марли, но в игре им не хватало пятого игрока. С этой целью он послал за Луи-Жозефом.
Мария-Аделаида сразу же стала умолять свёкра не заставлять её играть с Вандомом, поскольку она его не выносит, и для неё нахождение с ним в одной комнате настоящее испытание, и тут же слезы брызнули из прекрасных глаз юной герцогини. Великий Дофин размяк и подчинился, занял место кем-то другим, а вот герцога Вандомского об этом, конечно же, никто не уведомил. По прибытии заслуженный боевой генерал вдруг обнаружил, что его место занято, и ему пришлось совершить неловкий маневр через всю залу. Двор замер при виде такого оскорбления заслуженного полководца.
По словам де Сен-Симона, герцогиня Бургундская пыталась еще больше помешать герцогу Вандомскому бывать там, где находится она сама. Она обратилась к мадам де Ментенон, также злейшему врагу де Вандома, которая, в свою очередь, уговорила Людовика XIV исключить герцога из числа гостей, получивших прописку в Марли. К этому времени постоянные споры короля с герцогом из-за военных неудач, и не только с Бургундией, утомили его, и Луи согласился. Послание было доставлено Луи-Жозефу камердинером.
Как и следовало ожидать, герцог Вандомский был в ярости из-за такого пренебрежения. Тем не менее Великий Дофин по-прежнему был ему другом. Хотя отказ принимать герцога в Марли было унизительным, он мог попытаться обезопасить себя, проводя больше времени с наследником престола. Его открытое приглашение в Медо́н, резиденцию Великого Дофина, также оказалось и возможностью помириться с Марией-Аделаидой.
Герцогиня Бургундская очень часто навещала своего свёкра, когда он был в Медо́не. Зная, что хозяином Медона был Великий Дофин, а не король, Луи-Жозеф старался наезжать сюда как можно чаще, благо, резиденция была всего лишь в пригороде Парижа. Этикет требовал, чтобы он представился и её хозяину, и герцогине Бургундской. Впрочем, он смог рассердить её и там, показав, что, хотя ей удалось запретить ему бывать в Марли, она не может сделать то же в Медоне – пока.
Однажды Великий Дофин был в Медоне с герцогом Вандомским, когда король, мадам де Ментенон и Мария-Аделаида нанесли ему визит. Луи-Жозеф воспользовался возможностью, чтобы представиться королю и его невестке. Судя по всему, Мария-Аделаида не ожидала его присутствия и отвернулась – это было прямое и очень большое оскорбление. Несмотря на это, герцог Вандомский снова попытал счастья в тот же вечер, приблизившись к Марии-Аделаиде, но с тем же результатом. В результате он развернулся на каблуках и раздосадованный вышел из комнаты.
Мария-Аделаида воспользовалась его отсутствием и стала жаловаться королю и мадам де Ментенон на Вандома. Она обращалась как к иерархии, так и к любви короля. Она расплакалась, рассказывая, что, мол, король уважал её комфорт и не допускал Вандома в Марли, а Великий Дофин этого не сделал.
Учитывая, что все это происходило буквально под одной крышей, герцог Вандомский узнал об этом и немедленно отправился к Великому Дофину. Герцог честно рассказал ему, что его преследует герцогиня Бургундская. Он не получил особых заверений от своего друга, тот лишь сказал, что он может продолжать посещать Медон, но должен избегать герцогини, пока она все еще не в ладах с ним.
Уже на следующий день окончательный удар нанес герцог д'Анти́н. Его послали из Версаля (куда вернулись король и его свита), чтобы сообщить Луи-Жозефу, что король попросил Великого Дофина больше не принимать Вандома у себя в Медоне. В абсолютной ярости Луи-Жозеф немедленно покинул дворец Дофина.
На этом карьера герцога Вандомского как придворного закончилась. Понятно, что старый вояка был обескуражен, зол и рассержен. Вандом поклялся больше никогда не возвращаться в Версаль. Он скончался через три года в возрасте 57 лет… по иронии судьбы, в том же году, что и юная герцогиня Бургундская.
Вандом умер испанским принцем крови и похоронен по приказу Филиппа V в усыпальнице королей, в Эскуриале. Мария-Аделаида умерла в Версале от кори и лечения кровопусканием и рвотными порошками по настоянию придворных лекарей, дав Франции нового короля – Людовика XV.
Спасибо, что дочитали. Это дает стимул для новой работы. Буду благодарен за лайки (ставьте пальцы вверх – так я буду знать, что вам понравилось), за подписку и за ваши комментарии. Ниже ссылки на другие мои статьи:
#история #культура #интересные факты #короли #история Франции
