Марийская народная вера меня интересовала давно. Конечно, горделивый брэнд «последние язычники Европы» не вполне верен – подобные традиции сохранились, например, в соседней Удмуртии и совсем далекой Осетии. Но в Марий Эл адептов язычества особенно много. Согласно опросу, проведенному этнографом Татьяной Алыбиной, «чистых» язычников среди марийцев около 31%, а двоеверцев, совмещающих народную веру и православие, 18%. При этом доля «чистых» православных в обществе – 41%. Впрочем, почти треть из них тоже посещали моления в священных рощах. Такая высокая распространенность народной веры объясняется тем, что эта традиция хоть и уходила в подполье, но не прерывалась даже в советское время.
Стороннего человека может удивить количество людей, совмещающих христианство с традиционной верой. Однако это в национальных республиках – обычное явление. К примеру, осетинский мусульманин может в разгар поста Рамадан пойти в священную рощу на праздник Реком, и там вволю пить пиво и есть пироги, не видя в этом никакого противоречия. Народная вера тесно связана с национальной идентичностью, крайне важной для представителей небольших народов, а христианство или ислам – с индивидуальным спасением души. Впрочем, и сами народные веры за столетия сосуществования с мировыми религиями вобрали в себя их элементы. Так, «русский бог» Иисус Христос включен марийцами в число «земных божеств» наряду с местным легендарным героем Курык Кугыза (Старейшиной горы).
Марийцы поклоняются силам природы, предкам и духам места. Пантеон возглавляет Кугу Юмо – Великий Бог. Большинство природных явлений и элементов (небо, солнце, облака, скот) имеют мать. У некоторых также есть хозяева и владыки (хозяин избы, владыка солнца). У них, в свою очередь, есть помощники. Домовые духи и божества, ответственные за некоторые явления природы, называются бабушками и дедушками (хлебы стерегущая бабушка, полевой дедушка).
Российская империя пыталась насадить среди марийцев христианство, жестоко преследуя двоеверцев. Однако при малейшем послаблении массовые обряды возобновлялись. На первом документально зафиксированном «всемарийском» молении, состоявшемся в 1827 году у деревни Варангуши Казанской губернии, собралось около 5 тысяч человек. Во время обряда многие крещеные марийцы публично объявляли о возврате в язычество. За это их бросали в тюрьму. Двое умерли в ходе следствия – видимо, не выдержав пыток. В 1835 году по решению Синода взорвали целую гору, которой поклонялись марийцы, а окружавшие ее деревни были переселены. При переписи населения 1897 году на правобережье Волги не было зарегистрировано ни одного «язычника». И все же в начале XX века этнограф Д.К. Зеленин писал о марийцах: «Редко можно встретить такую нацию, которая при своей полудикости, отличалась бы столь сильно развитым национальным самосознанием и приверженностью к своей народности. Боясь и гнушаясь всего русского, они говорят: «Нашу веру кончать, нас кончать». А про свои языческие моления в лесу: «Если перестанем в лес ходить, то все околеем, всё наше племя подохнет»».
В советское время народная вера притеснялась вместе с христианством. В 1930-е руководителей молений объявляли врагами народа. Тогда обряды проводились тайно, в семье. Во время войны пришли послабления. В 1949 году на огромное моление, посвященное победе над Германией, пришли десятки тысяч верующих. Оно продолжалось дольше недели.
После распада СССР наступил ренессанс народных вер. Марийская «Ошмарий-чимарий» стала первой официально зарегистрированной организацией языческой веры в России. С тех пор официальные органы религии пытаются ее унифицировать, замещая предание писанием. Президенты республики получали благословение и у православного священника, и у марийского жреца.
Традиционные моления проходят весной, летом и осенью. Однако в небольшое святилище на горе Курык марийцы ходят до 19 декабря. В жертву часто приносят утку. Перед этим над ней разбрызгивают воду. Если птица расправила крылья, значит, боги будут благосклонны. Мои спутники жертвовали хлеб. В него вдавливали монетки, после чего женщина, называвшая себя шаманкой, проводила необходимые обряды и бросала хлеб в огонь.
Изначально жрецами были исключительно мужчины, однако во время войн и других бедствий их не хватало, и эту роль брали на себя пожилые женщины. Поначалу они надевали мужские шапки и даже прилепляли фальшивые бороды, но потом стали исполнять обряды в обычной одежде. Сейчас «официальными» масштабными молениями руководят мужчины, а вот небольшими, локальными – в основном, женщины.
В общении городские адепты веры используют самые разные эзотерические термины – чакры, тонкий план. Некоторые делают хиджаму – кровопускание, принятое в исламской медицине. Креститься в священной роще часто запрещают, но одна «шаманка», наоборот, сама подала всем пример и заявила: «Я буду креститься, так как я – крещеная. А бить поклоны – это татарское».
В потоке молитв на марийском языке проскальзывают русские словосочетания – «вышестоящее начальство», «почетная грамота». Такие просьбы к божествам понятны и без перевода. Многие горожане молятся, чтобы потусторонние силы принесли им успех в работе и карьере. Сам ритуал сложен, жестко не регламентирован и может варьироваться в разных местах или у разных жрецов. Помимо моления и жертвоприношения, на горе Курык он включает обход костра по часовой стрелке, зажжение свечей в нескольких местах, совместную еду. Воду молящиеся берут в соседнем роднике, тоже священном.
Конечно, в таком сложном явлении как марийская народная вера нельзя разобраться за одну короткую поездку. Надеюсь еще не раз вернуться в республику. Благо, марийское гостеприимство удивило даже меня, много лет работающего на Кавказе.