Ясный день

Рёв стоял на весь двор. Вовочка Сошников упал. А вот не надо на улицу выбегать без разрешения. Его мама, миловидная, светленькая, с тихим голосом, выбежала за пятилетним сыном, отряхнула ему коленки, подула на ушиб, взяла за руку и увела домой. Один он у них, жалко мальчишку. Ему поиграть хочется, полный двор детей, а доверить некому. В двухэтажный барак Сошниковы года три назад переехали. И еще два барака, довоенной постройки, старые совсем, потемневшие от времени, стояли рядом. Отопление печное, вода и удобства на улице, а люди все равно привыкли...

Сначала просила хлеб, соль, сахар, муку, потом стала просить посуду. По первости что попроще, а потом на дорогой сервиз стала заглядываться. Нет, ну а что, по-соседски можно и сахаром поделиться… однако всему есть предел. Посмотрела хозяйка на стройную соседку, что из квартиры напротив, и говорит: - Может ты у меня и мужа попросишь? А соседка сконфузилась немного, но чуть не проговорилась: - А что такого? Да, бывает и так, когда «что такого». В общем, здесь про соседей. Хлеб Еще в 90-х хлебом делились всегда...

Клара Ефимовна захлопнула дверь перед самым носом Тамары. Но Тома успела крикнуть ей: - Сплетница! Доберусь я до тебя! Двери у них напротив друг друга, живут на одной площадке… как кошка с собакой живут. Клара Ефимовна, услышав, как открывается дверь напротив, снова высунулась и язвительно сказала: - Непорядочная! Тома кинулась к ее двери, но снова не успела и пришлось с досады стукнуть по ней ладонью. – Карга старая, завидуешь! Клара что-то там ворчала за дверью, зная, что она в безопасности и можно досадить ненавистной Томке словами...

Поднимаясь, Вера вспомнила, как пять лет назад устроился к ним в газету новый водитель. Она не узнала его, видела всего один раз, да и то мельком. А он первый заговорил: - Вера Николаевна, вы меня не помните? Я на бульдозере работал, Саня Ерохин меня зовут, вы еще к нам на участок приезжали и статью про нас написали. - Статью помню, кажется, припоминаю. - Ну вот, это я и есть. Леспромхоз наш, когда «накрылся», я в город подался. А теперь к вам устроился, у меня ведь все категории, уж лучше легковую водить, чем на бульдозере...

Глава 2. - Подождите, Вера! Да не бегите вы так, будто кросс сдаёте, послушайте! – Городецкий догнал её у самого автобуса. – Ну подождите! Раз уж приехали, почему бы не заглянуть в контору? - Зачем? – спросила она, пряча взгляд. - Затем, что всю дорогу будете сомневаться. Здесь недалеко, можно даже не заходить, я найду причину, и кадровик даст личное дело… - Не хочу, это противно… - Ну, по крайней мере, точно будете знать. - Городецкий и сам почувствовал неприятное ощущение в груди, ему тоже это всё не нравилось, но отступать не хотел...

Глава 1. - Поберегись! Куда прёшь? Ноги лишние? – бородатый мужик в замасленной каске готов был взглядом уничтожить Веру. И она остановилась, оглядываясь и испугавшись, что не туда зашла. - Глянь, какая барышня, какие ножки стройные! - Мужики на делянке поглядывали на Веру, а она, осторожно ступая и выбирая тропинку между пней, шла к вагончику. В сотне метрах стоял УАЗик, а рядом с ним крутился немолодой водитель...

«Красивая девка будет», - сделала вывод опытная повитуха, увидев появившееся на свет дитя. А ещё напророчила, что травницей станет и хромота не помешает помогать людям. Хотя жизнь у новорожденной будет нелёгкой: не в карете барыней проедет, а пешочком пройдет свою длинную жизнь. Такой вот глаз у повитухи: только взглянула и будто путь указала младенцу. И самое удивительное, что девочка, которую нарекли Анной, тоже станет повитухой для своего родного села. Дорогие мои читатели! Сегодня хочу познакомить вас с историческим романом писательницы Марины Макеровой, автора канала «За околицей»...

Поругались. Из-за пенсии. Хотя нет, всё началось с кухонного гарнитура. Старый уже давно надоел Фае. Стоит обшарпанный, напиханный всякой посудой, и не вмещает в себя часть того, что надо спрятать с глаз. - У Сорокиных гарнитур новый, купили на днях, - сообщила Фая, когда ничего ещё не предвещало ссоры, - в город ездили за ним, а то в нашем райцентре продают такие, будто из-под топора сделаны. - А тебе, чтобы прямо как иголочкой сшит был, - насмешливо упрекает Фёдор. - Да не иголочкой, но приличный хотелось бы… этот у нас послужил...

Заключительная глава. - Что же ты, Корнев, разбойника проглядел? Разве не говорил тебе воевода про беглого Тимошку Борякина? Чего молчал? Кабы сразу сказал, может и повязали его. Казачий атаман Маркел Сафьянов хмурился и выговаривал старосте его упущение. Они уже вернулись в деревню, и Корнев не выпускал из виду Василису, перепуганную происходящим. Хоть и привычная она уже к диким местам, но до такого еще не доходило, чтобы среди бела дня девку, как мешок, на коня закинуть. Алешка Горбатов тем временем поднял на ноги всех мужиков, и теперь они столпились у избы старосты Андрея Ивановича...

Глава 5. - Негоже девке с чужим мужиком в одной избе ночевать, - сказал Тимофей, переступив порог дома. Он смотрел на Ермила исподлобья и видел в нём преграду, которую наметил легко преодолеть. Тимофей-то теперь староста, прав больше, да и силой не обижен. - Побойся Бога, Тимофей, девка нынче мать схоронила, как же её одну оставить… - Так не одна она, забираю к себе… - Чай, не сундук, чтобы забирать, саму бы её спросить...

Глава 4. Ехать до крепости дня три, и за это время Андрею Корневу есть о чём поразмыслить. Не думал, не гадал, что Тимоха подловит его на таком пустяке. И вроде нет на нём вины, а всё равно кошки на душе скребут. Да ещё Василиса, дочка Марфы, запала ему в душу. Вспомнил Андрей, как увидел её первый раз – испуганную, худющую, уставшую с дороги – сразу подумалось, мала совсем, думал в куклы играет...