Владимир Резцов

Не с пустыми руками вернувшись назад, Карл решил отдохнуть от боёв и осад. Отложить боевые велел топоры И в нейстрийской столице (1) затеял пиры. Вина льются рекой. Полных чаш перестук. Смех весёлый вассалов. Усердие слуг. Тосты за майордома!.. Ну... и короля... С переменами блюд — плясунов кренделя, Ловкость рук от факиров, приёмы борцов, Акробаты, кривлянье шутов-наглецов... Развесёлых красавиц и визг, и смешки Как ответ на объятия и на шлепки. Разве можно за шалости эти карать? Исстрадалась без...

Клубы чёрного дыма на север ползут, Людям добрым недобрые вести везут: С многотысячным войском нагрянул эмир. Он несёт Аквитании меч, но не мир! Беззаконный антихрист, арабский колосс, Угрожает потоками крови и слёз. Их-то он, кровопийца, без меры прольёт! Но особый имеется к герцогу счёт. Уготован для Эда вселенский разор. Будет страшная месть за тулузский позор! За ас-Самха, аль-Калби пора уж воздать: Полководцев нельзя просто так убивать! За такое злодейство — палач да топор, А преступник меж тем не казнён до сих пор!...

Карл, узнав о таком положении дел, И взаправду решил: «Эд умом оскудел!» Он не понял отца, хотя сам был отцом. Посчитал Аквитанца тогда подлецом, Проклиная его неуживчивый нрав. Впрочем, может, Мартелл был не так уж неправ? Как ещё расценить можно сделку с врагом? Как о ней говорить? Как о деле благом? Разве с маврами вместе на братьев идти — Это честь?! Да бесчестнее нету пути! В гневе бросил Мартелл: «Покарай его Бог!» И в сердцах город Бурж в Аквитании сжёг. Эд взъярился в ответ, снова город отбил...

Если злая судьба, что же делать теперь? Горе не постучалось, а вышибло дверь. Плен любимицы тяжко воспринял старик. Из широкой груди рвался жалобный крик. Только Эд его волей могучей сдержал. Крепко сжав кулаки, лишь суровее стал. Он и храбр, и при нём полководческий ум, Но куда же деваться от горестных дум? «Я воюю с врагом, не слезая с коня, И при жизни Великим считают меня. Пишет Рим, я достоин божественных кущ... Может, я и велик, только не всемогущ: Дочь не в силах вернуть. Путь несчастной во мгле, А отец — не волшебник на этой земле...

Посмотреть на девицу желает вали, И Лампагию тут же к нему привели. Повидал он немало невольниц, гетер... Но за сердце схватился суровый бербер! Сразу бросило в жар, застучало в висках. Он с великим трудом прошептал: «О Аллах... Под угрозой рассудок раба твоего...» Красота юной девы сразила его. Показалось ему, будто ангел с небес Снизошёл до него под походный навес. Луноликой богини чарующий стан Волновал и манил... Что с тобою, Утман? Ведь тебе не впервой брать добычу на меч. Сколько было в походах насильственных встреч! Скольких ты обесчестил и отдал в обоз...

Да такой ли уж враг? Это не навсегда. Вот надвинулась с юга на земли беда. И молитвой её не прогонишь ты прочь: Навалилась скалой омейядская мощь. Хлынул с бешеной силой железный поток — Прокатился по берегу моря каток. Там, на юге, теперь чужеземная власть, И судьбу Септимании впору проклясть. Пали Ним и Норбонн… Штурмом взят Каркассон… В каждом городе вражий стоит гарнизон, И наместник халифа, суровый вали, Повелителем стал септиманской земли. Людям чуждый закон иноземцы несут. Бога, чуждого им, иноверцы несут...

События, происходившие когда-то в глубокой древности, иногда удивительным образом перекликаются с днём нынешним, а люди, жившие тогда, были, в сущности, такими же, как мы, и ничто человеческое им так же не было чуждо… Исторической основой поэмы является исследование французских историков Жана-Анри Руа и Жана Девиосса «Битва при Пуатье» (1966). Все упомянутые в поэме имена принадлежали реальным историческим персонажам.. Пролог Он на войско врага исподлобья смотрел... Звался именем Карл, по прозванью — Мартелл, Альпаиды-красавицы любящий сын...

СМЫСЛ ДАЛЁКИХ СОБЫТИЙ Несколько лет назад перед окончательным выходом на пенсию я работал в одном из крупных образовательных центров педагогом дополнительного образования по шахматам. Незадолго до начала нового учебного года, обдумывая то, как буду рассказывать первоклассникам о распространении этой древней игры в Европе после попытки арабов распространить влияние халифата на европейский континент и их столкновения с франками у Пуатье, я вдруг поймал себя на том, что почти ничего не знаю об этом событии...

О жизни в современной России и людских судьбах.

Он делал людям лишь добро, Чем власть ворья пугал. Делами раздражал «ЕдРо» Всегда Сергей Фургал. Был честен, прям, не бил баклуш, Не жаловал господ И перед полчищем чинуш Стоял он за Народ. В работе не жалея сил, Трудился он не зря: Народ Фургала полюбил К досаде Лжецаря. А тот добра, хоть обнулён, Не делал никому И, на героя обозлён, Упёк его в тюрьму. Подумал: схавает Народ, Ему же не впервой!.. Как вдруг Народ - наоборот, За друга встал на бой! Хабаровск взвился на дыбы: «Да сгинет царство тьмы!...

На глазах как будто бельма, И во власть полезли дико Богом Меченная Шельма, Алконавт Косноязыкий... Моль из Питера влетела Вслед за Пьяницей в палаты, И страна осиротела, Докатилось до заплаты. Власть из матушки родимой Стала мачехою злою, И Народ непобедимый Вновь обложен кабалою. Дорвалось ворьё до власти - Сорвалась с цепи собака, Рвёт страну свою на части С исступленьем вурдалака И в Кремле от года к году, Знай, рулит, на Запад глядя, И творит разор Народу, Как велит заморский дядя. Аферисты высшей марки, Вор на воре, шваль от швали, Зажирели олигархи, Что страну разворовали...

Был у нас Союз могучий, Нерушимый, как казалось. Жизнь была гораздо лучшей. Завтра людям улыбалось. День за днём и с новой силой, Даже в самое ненастье, Солнце весело светило При Советской – нашей - власти. Краше власти нет на свете - Время добрых и упорных. В добрый час рождались дети: Не могло быть беспризорных! В школах школьники учились, Детство в играх беззаботных, А родители – трудились: Не могло быть безработных! Заводские будни бойки. Было жарко в наших домнах. Поднимались новостройки, Чтобы не было бездомных...