Straus

Достал этот год. Слов нет, как достал. Сейчас будет пост обиженного капризного ребенка. Извини, что я на ты. Первый и последний раз в жизни, обещаю. Я не буду говорить , что ты великий и один из немногих, кому я завидую. Потому, что я глупый и слов таких не знаю. Я не буду признаваться в любви, потому что я маленький. А в детстве не спрашивают, почему вдруг стало тепло и уютно, а принимают это как должное.. Я не буду спрашивать, почему вдруг ты вдруг решил так, а не иначе. Потому, что ты всегда так делал, сообразуясь только со своими принципами...

Не могу сказать, что я хороший отец. Отец, это да. Тут не отбояриться. Достаточно посмотреть на Миху, когда он читает. Не в смысле, что он похож на меня. Тут он без сомнения мамин сын. Просто, когда он в книге, не существует остального мира. Вообще. Без вариантов. Сущее наказание, если не понимать, что я был таким же. Собственно и наказание лично мне. Но это шутки. В первые два месяца было не до них. Миша в кювезе, Миша на осмотре у нейрохирурга, Миша в предоперационной.... Мне казалось, что это такая плата своеобразная...

Я - москвич. Смешно. Родился-то я не тут, а совершенно на другом краю нашей необъятной родины. И хотя прожил там всего полгода, а отец - коренной москвич, родившийся в Банном переулке, но штампик в паспорте не даёт забыть о происхождении. Я люблю Москву. Ту, старую. Оставшуюся кое где. Ручейками переулков сбегающую к Трубной со Сретенки. Лязгающую трамваями на Бульварном кольце. Сияющую нержавейкой на Маяковской. Грозящую небу серпом и молотом в развевающемся стальном шарфе на ВДНХ. Пронзающую облака в немыслимой выси в Останкино. Москву, где каждый фасад пытается тебе что-то донести про свою жизнь, выпячиваясь и хвастаясь перед соседом...

На самом деле тот, кто выпускал меня в жизнь, не сказал: -Все будет хорошо. Он сказал: -Все будет... Это я, дурачок, услышал только то, что очень хотел услышать.

Ещё из армейского. Приходит ко мне солдатик. Таджик из столичных. Хитрюга редкостный. Видимо, они там все такие, в столицах этих. На меня не смотрите, я в Магадане родился. -Ничего не слышу, -говорит. -Вчера вечером ложился, все слышал. Проснулся -тишина. А глаза честные честные. Верить хочется. Но тугоухость без баротравмы или просто травмы головы, двусторонняя, внезапно возникшая-крайне редкая штука. Солдат медицинского образования не имеет, как и желания служить. Косит, короче. Но доказать я этого не могу. У меня даже ушного зеркала нет. Делать нечего. Поплелся я с ним в медсанбат. Ротный машину на такие мелочи не дал...

В армии все скучно. Если выкинуть дедовщину, то каждый день одно и тоже. Но мне повезло. И со временем и с местом. 1987 год. Четвёртая рота второго батальона вч 3031. Охрана 10-километровой зоны вокруг ЧАЭС. Отдельная рота. Я санинструктор. Из образования-медицинское училище и несколько месяцев работы на скорой. Богатый опыт. Лечить в роте некого. Все молодые, здоровые ребята, включая и офицеров. Вдруг зовут. Бойцу плохо. Лежит на полу парень молодой. Корчится от боли. -Чего случилось? -Сидел обедал, вдруг скорчился и упал! Вот даже вырвало, тем что ел! Пытаюсь анамнез выяснить. Но это сложно...

История 67. Еще история. На скорой все не просто так. Я к тому времени уже много лет отработал. Был умным и образованным. Быстрым и сообразительным. С высоко задранным носом.Именно по нему и щелкнуло. Повод к вызову: женщина 65 упала в обморок. Ночь тёмная. Спать охота просто невероятно. Приезжаю. Сохранная женщина лет 65, извиняясь: -Ой! Мы, наверное, зря вас вызвали. Все уже прошло. -А что было-то? -Да вот, голова закружилась внезапно, не помню, как на полу оказалась! -Головой ударились? --Вроде нет. На темени шишка небольшая без повреждения кожных покровов. Зрачки одинаковые, нистагма нет...

Скорая 66. Спасибо тебе, конечно, Маша за слово мемуары, но это, конечно, не они. Я не рассматриваю их так, во всяком случае потому, что пока не вижу конца своей жизни. Короче, это просто истории. В девяностые Москву захлестнул поток наркотиков. Я не ханжа и розовых очков у меня нет. Знаю, что дрянь эта была и до этого. Просто в это время люди, продающие это говно, вдруг перестали стесняться. Больно все это. Я видел маму, которая для лечения сына продала два betacam--а за сущие копейки, не надеясь уже ни на что. Я разговаривал с человеком, который сидел на трех с половиной граммах чистого героина в день и строил планы на будущее...

Давно это было. Барселона. Обедаем в Ciudad Condal. Пошли руки мыть с Михой. Помещение небольшое. Очередь. Отстояли. Мишка пошел. Я жду. Заходят два старичка. На лицах написано, что бритиши. Хорошо выпившие. Я улыбаюсь. Они тоже улыбаются. Завязался разговор. Они говорят: -Мы из Манчестера. Я говорю: -Ух ты! Сити или Юнайтед? -Я, говорит, Юнайтед. Он Сити. -И вы друзья?! Он говорит: -Да. Но, как только сосед отворачивается, делает характерный жест ладонью по горлу...

Дорогие мои! Родственники, близкие, родные, знакомые и не очень, сослуживцы и коллеги! Спасибо Вам большое за поздравления, пожелания, поцелуи и обнимашки, советы и даже, по моему, наказы! Я технически не в состоянии обнять и поблагодарить всех позвонивших, написавших, постучавших в бубен и просто подумавших обо мне! По этому просто расскажу Вам ещё одну историю про одного Очень умного мальчика. В 84 году я учился на втором курсе медицинского училища. Мой друг предложил мне пойти подрабатывать по ночам на мясокомбинат. Типа, взрослый, не фига на шее у родителей сидеть! Я согласился, а так как дело было неизвестное, то поинтересовался, что брать с собой...

Фейсбук спрашивает, что у меня нового. Собственно-ничего. Пустое место. Нет даже желания прикасаться к телефону. Просто нет желания. Про истории даже думать не хочется. Надо ведь что-то написать про папу. Так нет. Сижу, пережевываю прошлые два года. Это как жвачка. Ни выплюнуть, ни проглотить. Но надо. Я всегда был безумно любопытным. Нос и руки всегда засовывал в разные места, просто посмотреть, что там есть и чего нет. Однажды мне показалось, что со сгона в ванной подкапывает вода. Я его раскрутил. Воду перекрыл в стояке и раскрутил. Любопытства ради. Инструменты и лен в доме всегда были. А как обратно его скрутить, я-то и не знаю...