АРБ в День Победы

Нечасто бывает, чтобы для выпускного вечера ставился полноценный большой балет. Обычно берут дивертисменты или дивертисмент и одноактный балет. А для моего выпускного спектакля по решению совета училища ставился трехактный балет «Бэла» (на музыку В. Дешевова). Это был первый балет Бориса Фенстера, оканчивающего балетмейстеркое отделение, которое организовал при училище Федор Васильевич Лопухов. Все роли исполняли ученики, ведущие партии — в основном выпускники. Я танцевала Бэлу. Наверное, я была неплохой ученицей, если Ваганова доверила мне ведущую партию — это была большая честь...

Когда началась Блокада, мне было четыре года. В самую первую, самую страшную зиму 1941–42 года я заболела дифтеритом. В то время, когда медицина была развита намного слабее, чем сейчас, эта болезнь считалась очень опасной, практически смертельной. У меня был паралич ног и речи. Я заново училась ходить, заново училась говорить. Почти невероятно, что меня вылечили, а потом я пошла в балет и станцевала все ведущие партии. Я безмерно благодарна врачам. Таким врачам нужно ставить памятники. Это правда...

15 июня 1941 года отец отправил нас на дачу в деревне «Пятая гора» (это за Гатчиной и станцией Елизаветино). Когда 22 июня началась война, никто даже представить не мог, что немцы пройдут маршем до нашего города. Отец и не вывозил нас, потому что тоже думал: война где-то там далеко, не здесь. А когда уже стали бомбить Ленинград, ему с трудом удалось доехать до нас и забрать в город. С дачи мы практически ничего не взяли. Какие-то продукты еще имелись в запасе дома, вот этим мы и жили, нас это немножко спасло...

Я приехал в Ленинград, когда только-только была снята Блокада и отменено затемнение, когда уже нормально ходил транспорт и жизнь начинала возвращаться в привычное русло. До этого, в годы эвакуации, труппа Кировского театра находилась в городе Молотове (ныне Пермь), а Школа — неподалеку от нее — в деревне Нижняя Курья. В 1943 году я приехал в Курью из Уфы вместе с ещё четырьмя учениками (все они по окончании Школы уехали обратно, а меня, по запросу Малого театра в Министерство культуры, оставили в Ленинграде)...

22 июня началась война, а 3 июля нас уже увезли под Кострому, на Волгу. Поначалу было не страшно, и все выглядело так, как будто детей вывезли на летний отдых. Солнышко светило ярко, а небо было чистое. Вдруг, неожиданно для нас, детей, появились грозные самолеты... Нас сразу же посадили на пароход и эвакуировали дальше в тыл страны, на Урал. Дорога была трудная, пароходы, которые шли впереди и сзади, утонули, но о том, что наш путь был совсем небезопасен, мы узнали уже потом. Судьба хранила нас! Мы прибыли в село Полазна...

В 1936 году (мне тогда было 11 лет) я поступила в Хореографическое училище, где работала плеяда хороших балетмейстеров: Л. М. Лавровский, В. И. Вайнонен, Ф. В. Лопухов и другие. 2 года я занималась у Евгении Петровны Снетковой-Вечесловой, затем 2 года — у Марии Сергеевны Добролюбовой, а после — у Екатерины Николаевны Гейденрейх. По характерному танцу преподавателем была И. Л. Каплан, по историко-бытовому — Н. А. Иосафов. Училась я хорошо. Помню, как-то раз (я тогда училась у М. С. Добролюбовой) мы делали экзерсисы у палки, и мои связки не выдержали...