В предвыпускном классе Татьяна Петровна, математичка наша, оставила меня после урока, да как насядет:
- Николай, (надо же, приятно, а то деревенские-то всё Колька, да Колька) тебе в город надо ехать, поступать. Нельзя такой талант в землю закапывать.
- Спасибо, Татьяна Петровна, я подумаю, - а сам уже решил: "Какой там поступать - хозяйство, да и мать на кого оставить?"
Но Татьяна Петровна нашим разговором не ограничилась. Пригласила к себе мать. Уж не знаю, о чем они там беседовали, но вышла мама от учительницы - мрачнее тучи. Всю дорогу до дома ни слова не проронила. Посмотрит только на меня пристально - и отвернется. Два дня молчала, а на третий выдала:
- Сынок, поступать тебе надо. Я уже родственникам в Москву написала. Они помогут. Ты определись, к чему душа лежит, да готовиться начинай.
Я обомлел. Даже нож из рук выпустил (после школы картошку чистил).
- Мам, да ты чего? Как я тебя одну-то оставлю? Да и деньжищи где такие взять?
- Нечего за мою юбку цепляться, выдюжу, и деньги найдем, - сказала, как отрезала.
На этом разговор был окончен. Не привыкшие мы долгие разговоры вести. Мать у меня вообще молчаливая и строгая, жизнь закалила. Только после потери кормильца я за главного стал. Мама стала ко мне относиться иначе: не ругала, не пеняла, как раньше, только обронит: "Ты уже большой, тебе видней". И ни в чем на меня не давила, с институтом первый раз настояла.
Передо мной словно дверь в другой мир приоткрылась. Я в Туапсе-то от силы пару раз был. А тут - Москва - столица. Рассеянный стал, грезил и во сне и наяву. Куда пойти? Что выбрать?
Так за раздумьями нагрянуло лето. Мое любимое время года. Тепло, ребята к родственникам из города приезжают. Каникулы, раздолье. День длинный, с хозяйством управишься, можно на велике погонять, на речку смотаться, а то и в город выбраться.
К середине лета я со специальностью определился, с ребятами приезжими посоветовался. Некоторые из них уже студентами были. В общем, решил поступать на "компьютеры". Специальность называется: "Программирование в компьютерных системах". О, как! Что такое компьютеры и с чем их едят, я и не знал-то толком. Но направление - новое, перспективное.
Институт выбрал. Не то, чтобы самый продвинутый, но и не самый захудалый. Все-таки свои шансы оценивать реально надо. Мать через родственников узнала вступительные испытания. И понеслось. В свободное от работы время начал я грызть гранит науки. Понимал, что шанс у меня - только один. Не поступлю - в армию заберут. Мать так и так без помощи останется, так еще и пользы никакой. Потерянное время.
К подготовке отнесся со всей серьезностью, даже на речку с учебниками ходил. Сяду на берегу, спиной ствол дерева подопру и зубрю, зубрю. Ребята обижаться стали.
- Колян, ну, чё ты, друзей совсем забросил?
- Некогда мне, пацаны, готовлюсь, - отмахивался я и учил, учил, примеры решал, как одержимый, аж ночами они мне сниться стали.
И вот в один из дней сел я, значит, на свое привычное место у реки, прохладно, вода журчит, мысли упорядочивает, раскрыл учебник, как вдруг:
- Привет, Коля, - голос тихий, приятный, вторит шуму реки.
- А, Настюха, привет, - осклабился я в ответ на ее легкую улыбку.
Настя в Туапсе жила. А на лето ее родители к нам в деревню "ссылали", как она сама говорила. На три года младше меня, сопля, в общем. Мы с ребятами с мелюзгой не водились. Поэтому я Настю едва знал.
- Готовишься?
- Ну да, вот поступать решил.
- И куда? - поинтересовалась она.
- В Москву, - с гордостью произнес я.
И когда она успела так вымахать? Еще прошлым летом бегала по деревне с ободранными коленками. А тут прям девушка, в платье голубое вырядилась. А ей идет. К голубым глазам подходит. И к волосам цвета спелой пшеницы.
Я с удивлением разглядывал Настину ладную фигурку, приятные глазу округлости, изящные кисти рук. Вся она такая плавная, томная, неторопливая, как текущая у ног речка.
Заметив мой изучающий взгляд, девушка вспыхнула, отвела глаза. И мне сразу неловко стало. "Чё вылупился, чурбан неотесанный?"
- Ты, Коленька, готовься, я отвлекать не буду.
- Да ты не отвлекаешь, - но она уже исчезла, так же незаметно, как появилась. Даже веточка под ногами не хрустнула.